Очерки по истории русской агиографии XIV–XVI вв.

Съи убо блаженыи Петръ родися от христиану и благоговину родителю въ единомъ от мстъ земля Велынскыа. Прилучиже[ся] нчто сицево и прежде рождениа его, еже не достоит молчанию прдати. Еще бо ему сущу въ утроб матерни, въ едину от нощыи, свитающы дневи недли, вид видние таково[62] мати его. Мнше бо ся еи агньца на руку держати своею, посред же рогу его древо благолиствно израстъше и многыми цвты же и плоды обложено, и посрд втвеи его многы свща свтящых и благоуханиа исходяща. И възбудившися, недоумяшеся, что се или что конець таковому виднию. Обаче аще и она недомышляшеся, но конець посълд съ удивлением яви, еликыми дарми угодника Своего Богъ обогати.

Рождьшужеся отрочати, и седмаго лта възрасти достигшу, вдано бывает родительми книгамъ учитися. Но убо учителеви съ прилежанием ему прилежащу, отроку не спшно учение творяшеся, но косно и всячьскы не прележно. О семъ убо немала печаль бяше родителем, немалу же тщету се вмняаше себ и учитель его. Единою же яко во сн вид отрокъ нкоего мужа[63] въ святительскых одеждахъ пришедша и ставша над ним, и рекша ему: «Отверзи, чадо мое, уста своя». Оному же отверзъшу, святитель десною рукою прикоснуся языку его и благословившу его, и яко же нкоею сладостию гортань его нальявъшу. И абие възбудися отроча и никого же вид. И от того часа вся, елико написоваше ему учитель его, малым проучениемъ изъучааше, яко и в мал времни всхъ съверьстьникъ своих превзыде и предвари.

Бывъшу же ему двоюнадесятим лтом, иде къ прележащеи тамо пусты ни въ единъ от монастырь, и от тамо сущаго игумена постризается и къ братии причитается. И съ отъятиемъ убо власныимъ и всяко мудрование съотрзает плотьское, и бывает свершенъ [въ] всемъ послушникъ[64], духовному отцю своему послдуя. В поварню убо воду на раму своемъ и дрова нося, и братия власницы измывая, зим же и лт се творя безъпрестанно. Ни же се остави правило, еже по звону церковному пръвому обртатися въ церкви въ нощьныхъ и въ дневных правилх, и по скончани послжде всх исходити. Но и стоящу ему въ церкви и съ благоговниемъ послушающу божественаго писаниа съ всякымъ прилежаниемъ, николи же въсклонися къ стн. И лта убо доволна въ таковомъ устроени проводи день от дне, яко же нкоею лствицею въсхождениа въ сердци полагаше, по Лствичника указанию же и слову. Всегда убо наставника во всемъ послушая и братиамь без лности служа, не яко человкомъ, но яко самому Богу. И всмъ образъ бываше благъ къ добродетельному житию смрениемь и кротостию, и молчаниемъ.

По времен же и диаконьское служение приемлет разъсужениемь наставничимь, потомъ же и презвитерьскому сану сподобися, и ни тако пръваго служениа не преста, еже служити братиамъ съ всякымъ смрениемъ въ скрушени сердца. Но в желание приходить учению иконному, еже и въскор навыче повелниемъ наставника. И сему убо длу прилежа, и образъ Спасовъ пиша и Того всенепорочныя Матере, еще же и святыхъ въображениа и лица, и отсуду умъ всякъ и мысль от земьныхъ отводя, весь обоженъ бывааше умомъ и усвоевашеся къ воображениемъ онх, и большее рачение къ добродтельному житию прилага же, и къ слезамъ обращаашеся. Обачаи бо есть въ многых се, яко егда помянеть любимаго лице, абие от любве к слезамъ обращается. Сице и съи божественыи святитель творяше, от сихъ шаровныхъ образовъ къ первообразным умъ възвождааше. И убо преподобныи отець нашь и Божии человкъ без лности иконы длааше, наставникъ же сих приемля, раздавааше, ова братиамъ, ова же и нкыим христолюбивымъ, приходящымъ въ монастырь благословениа ради.

По времн же благословениемъ и повелнием наставника своего исходит от обители, ни бо достояше таковому человку не преже проити въся степени и потомъ на учительскомъ сдалищы посадитися. Исходит убо от обители и обходить округъ мста она пустыннаа, и обртает мсто безъмолвно на рц, нарицаемои Рата, и ту жылище себ водружает. И труды многы подъемлет, и болзни къ болзнемъ прилагает, и поты проливает, и церковь въздвизает во имя Спаса нашего Исус Христа, и келии въставъляет въ пребывание къ приходящеи к нему братии. И в мал времени събрася к нему немало число братии. И съи убо блаженыи печашеся о их спасении, яко отець чадолюбивъ, и не точию словом учаше сихъ, но и дломъ большее наказуаше тх. Бяше бо нравомъ кротокъ, молчаливъ же во всем, и не яко старишина показуашеся братии, но послдни всх творящеся. Ни же когда разъяряся на кого согршающа, но с тихостию и словомъ умиренымъ [учаше]. Баше же и милостивъ толико, яко николи же просящаго убога или странна не отпусти тща, но от обртающыхся в них подааше, множыцею и вътаи братии, поминая рекъшаго: «Милуяи нищаго, Богу в заимь дает». И самого Господа послушая, повелвающа: «Будете щедри, яко же Отець вашь небесныи щедръ есть». Множыцею бо, не имы что ино дати просящымъ, дааше от иконъ писомых от него, иногда же и власаницу сънемь себе, дасть на пути убогому, томиму зимою.