Обыкновенный уникум

— Ну как же! Если бы не вы, тогда бы я... В общем, было бы очень плохо... Да. И я считаю своим долгом поблагодарить вас, хочу пожать вашу благородную руку. Если вы не спешите, оставайтесь поужинать с нами. У нас сегодня как раз новоселье...

— Нет, куда же спешить? — флегматично отозвался незнакомец.

— О, тогда прекрасно! Только я не знаю, кто вы...

— Стол, — лаконично сказал баритон.

Некоторое время я в замешательстве смотрел в пространство, не зная, как расценить услышанное. Наконец я решил, что это всего лишь шутка, и бодро отозвался:

— А я чайник!

— Но я действительно стол, — оскорбился незнакомец.

— Стол? Какой?

— Ваш. Письменный. Какой же еще?

— Ах, вот как... Говорящий стол, значит?

— И думающий, — не без самодовольства добавил стол.

Я не знал, как мне быть. Ситуация складывалась крайне нелепая — подумать только: передо мной стоит стол, который, шут его знает как, может думать и говорить, а я сижу, облокотясь на него, и в ус себе не дую.

Я мигом отпрянул в сторону, но проклятый трехногий стул вывернулся из-под меня, и я полетел на пол. Мне показалось, что стол захихикал. «Обормот!» — подумал я в сердцах.

— Сева, — раздался из кухни голос жены, — иди ужинать. И не ломай, пожалуйста, мебель.

— Вот видите, меня зовут, — обратился я к столу. — Я мигом: туда—назад. А потом мы с вами еще поговорим.

После ужина поговорить со столом не пришлось: надо было посидеть с женой, ей было скучно, и я развлекал ее до самого сна. В другой раз, быть может, это и доставило бы мне удовольствие, но не сейчас, когда нарушались все мои планы: подумать только, возмущался я в душе, там, за стеной, в соседней комнате, притаилось чудо — ведь говорящий стол — это действительно чудо! — а я вместо того чтобы понять, изучить его как можно лучше — чудо-то мое, мое собственное, и мне, а не кому-нибудь еще иметь с ним дело! — я вместо этого валяю дурака, а стол — что ж, он стоит и ждет, и я даже не могу при жене с ним заговорить, чего доброго, она еще вообразит, что я спятил, мне этого только и не хватало. Я был очень зол, но что я мог поделать?

Когда мы легли спать, мне пришла в голову отличная мысль. Не пролежав в постели и пяти минут, я решительно вылез из-под теплого одеяла.

— Ты куда? — схватила меня жена за руку.

— Лапонька, кисонька, я должен поработать. Понимаешь, я кое-что придумал, и мне необходимо все записать. Иначе я забуду. Ты ведь не хочешь, чтобы твой Сева забыл свои гениальные мысли?

— О боже, — вздохнула жена и перевернулась на другой бок.

Стол, видимо, ждал меня, потому что встретил радостным приветствием и предложил сесть.

— Только, прошу вас, пожалуйста, потише, — предупредил я его с самого начала, — иначе жена услышит... Мне бы пока не хотелось посвящать ее в наши дела...

— Я понимаю, — согласился стол.

Но она все-таки услышала, как тихо мы ни говорили.

— Сева, ты с кем это разговариваешь? — донесся до меня ее голос.

— Спи спокойно, милая. Это я так, сам с собой. Понимаешь, иногда мне нужно с самим собой спорить. Ты же знаешь, что только в спорах рождается истина.

— Ненормальный, — пробормотала жена и погасила торшер возле кровати.

Наш разговор был долгим — на самые различные темы, и я только диву давался, слушая пояснения стола. Он сказал, что и впредь будет мне помогать, что это его долг, его предназначение: он помогал и всем прежним своим хозяевам, а сколько уж их сменилось на его долгом веку!.. Когда дело доходило до творчества, до созидания чего-то нового, — стол всегда был к вашим услугам. Главное, что требовалось от вас, — это верить ему, и ничего больше.

— Но, может быть, внутри вас есть какие-нибудь аппараты? — спросил я на всякий случай, просто желая найти хоть какое-то разумное объяснение.

— Никаких.

— Абсолютно ничего?

— Абсолютно,

— Тогда как же вам все это удается?

— Трудно сказать, — проговорил стол. — Я просто УМЕЮ.

— Однако вы должны чем-то думать, чем-то видеть, говорить, — не унимался я. — Чем вы пишете наконец?

— Понятия не имею, — признался стол. — Все происходит как-то само собой. Я чувствую, ЧТО я могу, и у меня все сразу получается. Получается так, как было бы, на мой взгляд, наиболее целесообразно. Мне трудно объяснить вам, что к чему, это какие-то внутренние процессы, если хотите, подсознательные. Вы же не смогли бы объяснить, откуда у вас вдруг возникает оригинальная мысль или то или иное желание... Они есть — и все тут. То же самое и у меня.

— А вы уверены, что все у вас получается правильно? — осторожно заметил я.

— Да, — просто сказал стол. — Уверен.

Настенные часы пробили два ночи. Мне было жаль прерывать наш разговор, но я сегодня очень устал, а стол, видимо, мог говорить до бесконечности, и потому я вежливо сказал:

— Извините, но уже очень поздно. Мне завтра предстоит трудный день, и я бы хотел выспаться. Ведь мы можем продолжить разговор и после?

— Да, да, — неожиданно старческим голосом согласился стол, — пора спать. — И он крякнул, словно поудобней устраивался в своей постели, — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответил я и улыбнулся: сегодня был совершенно необыкновенный день.