Обыкновенные истории

В эндшпиль1 Саша вышел с двумя конями и тремя пешками. Его соперник обладал ладьей, слоном и одной пешкой. По своей пешечной ценности фигуры были равны, но оба игрока знали, что слоны, обладающие дальним радиусом действия, давали гостю преимущество. Тревожный холодок пробежался по спине Саши, он лихорадочно перебирал варианты, при которых смог провести пешку на восьмую линию, где она обернулась бы королевой.

— Ничья?

— Я не соглашаюсь на ничью, тем более, когда предстоит такая интересная развязка.

Саша обхватил голову руками и принялся лихорадочно переводить взгляд с доски на книгу и обратно. И вдруг мальца осенило — он видел точно такую же ситуацию в книге, которая стояла на кону. Партия № 23! В ней автор книги был в таком же проигрышном положении, однако двумя связывающими ходами и жертвой обеих коней смог провести пешку на восьмую линию и впоследствии с помощью мощной фигуры выиграть партию. Оставалось вспомнить, какую пешку продвигать: королевскую или ту, что стояла на линии «h».

Гость заметил, как еще миг назад охваченное паникой лицо юноши озарила улыбка, а глаза заблестели в предвкушении скорой победы. Саша передвинул пешку на линии «h», и гость, будто поняв, что было на уме юноши, сначала одобрительно улыбнулся, а после, осознав опасность возможного проигрыша, нахмурился и принялся вынужденно отводить фигуры с выгодных позиций.

Еще через одиннадцать ходов партия закончилась. Саша опустил голову на руки и едва сдерживал слезы. Раскусил ли гость его тактику, был ли он случайным прохожим — эти и многие вопросы крутились в голове Саши, в то время как гость молча собирал книги.

Не проронив ни слова, он удалился, оставив Сашу наедине с мыслями и полностью растоптанной уверенностью в своих силах как шахматиста. Саша и сам не раз поступал таким же образом с соперниками, с которыми в действительности не смог бы тягаться ни в кулачном бою, ни в каком-либо другом соревновании. И вот на этот раз он оказался на месте проигравшего растоптанным и униженным.

Весь следующий день Саша провел в кровати. Апатия, вызванная серией поражений, лишила мальчика главного, что было важным для любого спортсмена, — стремления к победе. Родители пытались всячески подбодрить юношу и даже подарили ему большой набор конструктора, предназначавшийся на день рождения, до которого оставалось еще несколько месяцев. Однако утешительный подарок еще сильнее ударил по самолюбию юноши — желание родителей подбодрить его стало для Саши очередным напоминанием о поражении.

Последующие дни также прошли для Саши без какого-либо энтузиазма. Он просыпался поздно, без дела слонялся по деревне, а вечера проводил перед телевизором, который с недавнего времени стал ловить телеканал с мультфильмами.

Как-то раз Саша проснулся от того, что в его окно постучал сын фельдшера. Он протянул Саше сборник из двадцати пяти партий прославленного во всем мире, но не известного мальчику гроссмейстера. Сын фельдшера рассказал, что перед отъездом шахматист оставил ему книгу и попросил передать Саше, когда минует несколько дней и юноша смирится со своим поражением.

«Все-таки нужно было продвигать королевскую пешку. П. Оркестров», — гласила записка, вложенная на страницу с партией, развязку которой Саша пытался вспомнить во время финальной игры.

Не веря собственным глазам, Саша закрыл сборник и уставился на верхнюю часть обложки, где под стертым слоем типографской краски было едва заметно имя автора — Павел Оркестров.

Рухнув в кресло, Саша рассмеялся, а после повернулся к столу, где были расставлены шахматы, и принялся разыгрывать эндшпиль из партии № 23.

Ученики мастера

История эта развернулась в квадрате улиц Куйбышева, Бангалор, Киселева и Первого Кольца, где еще десять лет назад было сложно представить заведения солиднее ширпотребных лавок, занимающих первые этажи многочисленных пустующих заводских помещений. Тогда арендодатели соревновались в том, насколько низкую цену они могли предложить редкому арендатору на площадь под те же ширпотребные магазинчики. Сегодня же в этом квадрате, облагороженном многочисленными закусочными, шоурумами и игорными залами, бурлит жизнь, а владельцы частного бизнеса, которым повезло оказаться здесь, с гордостью произносят: «У меня есть точка на Горизонте».

Среди излюбленных мест богемной тусовки города, где каждый вечер — пятница, а общее настроение празднества сменяется разве что атмосферой предвкушения в преддверии старта нового увеселительного сезона, располагалась некогда захолустная галерея, ставшая в миг популярной после того, как ее облюбовали любовницы, а следом и жены городской олигархии.