Обыкновенные девчонки (сборник)

– Кто это, папочка? – спросила Катя. – Какая хорошенькая!

– А это Галочка Чернова, – сказал папа. – Отличный работник. Первоклассный, можно сказать, поисковик. Да разве ты не помнишь? Я тебе показывал ее на фотографии.

– Никогда не видела! – решительно сказала Катя.

– Ну как же? Ты еще спрашивала меня, что это за негритенок сидит верхом на лошади.

– Так это она? Не может быть!

Катя даже руками всплеснула. Неужели эта красивая, нарядная, беленькая девушка в серо-голубом пальто и в голубых перчатках, с такими светлыми волосами, что они даже не золотятся, а как-то серебрятся на солнце, – тот самый загорелый дочерна мальчишка в стянутых у щиколотки штанах и войлочной широкополой шляпе, который снят на одной из карточек, привезенных папой из пустыни? Просто поверить невозможно. А между тем это так. Катя теперь отлично помнит, как папа, показывая ей карточку, сказал: «А это – наша Галочка Чернова. Очень хороший геолог. Хоть и молодой еще, но уже с большим опытом». Катя ему тогда ответила: «Ее, видно, недаром Галочкой Черновой зовут. Она и в самом деле черная, как галка». Вот тебе и Галка! Вот тебе и Чернова! Было бы правильнее, если б ее звали Белка Белова.

И Катя с каким-то новым интересом и любопытством принялась рассматривать окружавших ее людей.

Ей хотелось представить их себе с потемневшими от солнца лицами, в походной одежде – одним словом, в таком виде, в каком они работают «в поле», как говорят геологи.

Особенно занимали ее почему-то двое людей. Они еще никогда не приходили к Сергею Михайловичу домой, и на карточках она их как будто бы никогда не видела.

Впрочем, может быть, и видела, да не узнала – так же как и Галочку Чернову.

– Папа, – спросила Катя негромко, – это кто идет наискосок от Петра Ивановича?.. Да нет, ты не туда смотришь, – в охотничьей куртке с карманами, такой бородатый, на Робинзона похож… Тоже поисковик, да?

– Ах, этот? – Папа усмехнулся. – Да нет, нельзя сказать, чтоб это был поисковик, хоть он и вправду на сто верст под землей видит. Это, дочка, наш главный бухгалтер.

– А он тоже с вами в пустыню ездит?

– Ну что ты! Зачем? Он здесь в своей бухгалтерии сидит, зарплату нам выписывает.

– Так зачем же у него такая борода и такая куртка?

– А это уж ты у него спроси.

Спрашивать Катя, конечно, не стала, но подумала не без удивления:

«Странно это все-таки. Вот, например, Петр Иванович – где он только не побывал! Папа говорит: весь свет изъездил. А встретишь его на улице – ни за что не догадаешься, что он путешественник. А бухгалтер у них – ну, точь-в-точь Робинзон, хоть он дальше своей бухгалтерии никуда не ездит…»

И она опять дернула отца за рукав:

– Папа, а вон тот, высокий-высокий, что с Галочкой Черновой разговаривает, – это, наверно, помощник бухгалтера, да?

– Почему ты так думаешь? – удивился Сергей Михайлович.

– Да потому что он на кого хочешь похож, только не на бухгалтера.

Сергей Михайлович засмеялся:

– Ну, он и не бухгалтер, а настоящий геолог-полевик. Это знаешь кто? Я тебе про него рассказывал как-то. Это наш Павлик.

– Тот самый?

– Тот самый.

Катя даже руками всплеснула:

– Да ведь ты, папочка, говорил, что он у вас самый младший. А он – вон какой большой.

– Такой вырос. Он у нас и самый большой и самый маленький.

Павлик, должно быть, почувствовал, что про него говорят. Он повернулся, посмотрел, улыбаясь, на Сергея Михайловича, на Катю, на Мишу, слегка помахал им рукой и вдруг, неизвестно почему, сильно покраснел.

Сергей Михайлович и Миша тоже помахали в ответ, а Катя почему-то не решилась, хотя Павлик ей очень понравился. У него были густые темные брови – они даже немножко сошлись над переносицей, – а волосы довольно светлые и кудрявые. Катя подумала, что это очень красиво, и невольно потрогала свои тоненькие, широко раздвинутые на лбу бровки.

А колонна между тем двигалась дальше и дальше. Она давно уже влилась в общий поток демонстрации, и теперь впереди и позади них пылали на солнце красные знамена и флажки, гудели тысячи голосов; то перекликались и спорили между собой разные песни, то они сливались в одну, общую. Возле лотков и грузовиков, убранных плакатами, было весело и шумно. Все покупали и угощали друг друга мороженым, пирожками, булочками с вареньем, дарили друг дружке разные веселые пустяки: воздушные шары, бумажные цветы, мячики, легко скачущие на резинке, конфеты в пестрых бумажках…

Сергей Михайлович тоже поминутно покупал всякую всячину – что ни подвернется под руку (не то что мама!). Они уже купили два красных шара, и один из них сразу же улетел. Купили Мише прозрачного петуха на палочке и красный флажок. Купили булочки с кремом. И хорошо еще, что булочки можно было сразу съесть, а то не хватило бы рук держать все, что покупал папа.

В глубине души Катя чувствовала, что пора бы сказать: «Довольно, папочка, у нас уже все есть», но покупать было уж очень весело, и Катя молчала. Они с Мишей тянули отца то в одну сторону, то в другую:

– Смотри, папочка, танцуют!

– Папочка, смотри – артисты едут!

– Это из цирка, да? А где же Карандаш?