Обычный день

– Я имею в виду, – отчаянно сказал Уолтер Эллен, – она владелица этого дома. То есть я хотел, чтобы она сказала тебе, что если ты не остановишься, я хотел, чтобы она напугала тебя…

– Квартиру в наши дни найти нелегко, – вмешалась тетя. – Но выгонять за такое все-таки слишком гадко.

– Вот так я и получил свою квартиру, – сознался Уолтер.

Ему все еще хотелось что-то объяснить Эллен до самого конца.

– Поскольку у тебя есть квартира, – сдержанно произнесла Эллен, – могу я предложить тебе взять тетю и вам обоим…

Внезапно зазвонил телефон.

– Простите. – Эллен автоматически сняла трубку. – Алло?

– Алло, могу я поговорить с Уолтером?

Эллен улыбнулась так, как улыбнулась бы леди Макбет, найди она дырку в чулке.

– Это тебя, – доложила она, держа телефон перед Уолтером.

– Меня? – удивленно переспросил он. – Кто?

– Я правда не знаю, – мило прощебетала Эллен. – У тебя так много друзей, что одного телефона недостаточно, чтобы отвечать на все их звонки…

Так как Уолтер не сделал ни шагу, чтобы взять трубку, Эллен аккуратно положила ее обратно на аппарат.

– Они снова позвонят, – заверила она, все еще улыбаясь, как леди Макбет.

– Выгнать бы вас обоих, – мечтательно проговорила тетя Уолтера и обратилась к Эллен. – Итак, ты отрицаешь, что вся эта чепуха с яйцами и телефонными звонками – попытка запутать моего племянника и заставить его жениться на тебе?

– Конечно, нет, – замотала головой Эллен. – То есть я отрицаю это.

– Уолтер Несмит, – сказала его тетя, – ты признаешь, что все твои сыры и грохот радиоприемника – это лишь попытки завести знакомство с этой молодой женщиной?

– Конечно, – кивнул Уолтер. – То есть я этого не признаю.

– Хорошо, – сказала тетя Уолтера. – Вы как раз те дураки, которых я бы сама выбрала в пару каждому из вас. – Она с достоинством встала, оттолкнула Уолтера и зашагала к двери. – Помни, – заявила она, снова взмахнув перчатками перед носом у Эллен, – ни цента!

Тетя Уолтера открыла дверь и пошла по коридору, прижав носовой платок к глазам, и, как ни удивительно для дамы столь почтенного возраста, хохоча во весь голос, пока ей не пришлось остановиться и прислониться к стене возле лифта.

– Извините, – бормотал Уолтер, едва разжимая губы. – На этот раз, поверьте, мне очень жаль, я понятия не имел… я не стал бы ни за что… ничего, кроме самого глубокого уважения… шутки, знаете ли, надеюсь, вы на самом деле не подумали…

– Я все прекрасно понимаю, – ледяным тоном ответила Эллен. – Все совершенно ясно. Это доказывает то, что я и так знала: молодые люди только и думают, что им достаточно всего лишь…

Снова зазвонил телефон.

Эллен молча постояла почти минуту и потребовала:

– Возьми трубку.

– Мне ужасно жаль, – сказал Уолтер, не делая и шагу к телефону. – Я… мне ужасно жаль. – Он помахал руками. – О том, что она сказала… о том, что думает, что ты хочешь, чтобы я сделал… – удрученно бормотал он.

Внезапно Эллен захихикала.

Гнев, безусловно, эмоция, которую еще многие будут анализировать. Неудивительно, что один человек может злиться на другого, особенно если эти двое, как правило, очень вежливы и редко злятся, как правило, добры ко всем и предпочли бы дружить со всеми, нежели стать кому-то врагами. В таком случае гнев говорит нам о том, что сложилась невероятно острая ситуация и исправить ее можно лишь радикальными мерами.

Уолтер Несмит или Эллен Вебстер могли бы, конечно, переехать. Однако, как заметила тетя Уолтера, хорошую квартиру снять не так-то просто, а их мотивы и номера телефонов к настоящему времени настолько перемешались, что в целом казалось разумным успокоиться и не принимать необратимых решений.

Более того, тетя Уолтера, которая до сих пор хихикает, когда при ней упоминают имя ее племянника, в конце концов, недолго держала их в напряжении. Она не была непомерно щедрой, конечно, но написала им совершенно запутанное письмо, к которому приложила чек на сумму, достаточную для первоначального взноса за чрезвычайно скромный дом за городом, который Уолтер и Эллен выбрали без разногласий. Они даже пошли на компромисс, и у них родилось четверо детей – два мальчика и две девочки.

Миссис Мелвилл идет за покупками

«Шарм», октябрь 1951 г.

Миссис Рэндольф Генри Мелвилл не привыкла к тому, что продавщица заставляет ее ждать. Миссис Мелвилл считала, что, если продавщицы в данный момент не предлагают ей помощь, значит, они бездельничают у дальнего края стойки и сплетничают о личной жизни прохожих, а то и совершают тайные сделки с другими покупателями, предлагая им, несомненно, особые и недоступные простым покупателям товары. А потому миссис Мелвилл вполне имела право облокотиться на прилавок, побарабанить по нему пальцами и рявкнуть: «Мисс!»