Обычная девушка

Константин кивнул. Все так и было. Строгова предупреждали и не раз, а он все надеялся на свое былое могущество. Проклятый гордец. Сколько раз он сам предлагал ему помощь, а старик отказывался. И что в итоге? И хрен бы с ним, но Катя… Он втянул в эту бойню и ее.

При мысли о том, что ждет его Катиницу у Стоцкого, Костас вздрогнул. Черт. Генрих. Жестокий и беспринципный ублюдок, скрывающий свои садистские наклонности за внешней утонченностью и элегантностью. Если он тронет Катю хоть пальцем…

Терсенов непроизвольно сжал кулаки.

"Убью, — билось внутри. — Удавлю гада."

— Константин Сергеевич, что будем делать?

Стас смотрел на него с опаской.

Черт. Забылся. Эмоции вырвались.

Костас постарался успокоиться, но в душе клокотала ярость. И страх. Дикий, неконтролируемый. Если с Катей что-то случится…

— Так. Мне нужны подробности, — отрешившись от эмоций, размеренно произнес он. — Во сколько видели ее в последний раз, где именно упустили, когда обнаружили пропажу…

— Ребята вели Катерину от самого дома, а потом, на мосту, их машина попала в аварию. Пока разобрались, автомобиль Строгова успел уехать. Как я узнал позже, с охраной Катерины сработали похожим образом — авария, разборки а, в оконцовке, Кадиллак остался без присмотра. С водителем тоже не все понятно — то ли подкупили, то ли запугали. По инструкции, он не должен был отрываться от охраны. И не имел права выпускать из машины свою хозяйку. А он не заблокировал двери и даже не попытался ее остановить. Говорит, Катерина сильно торопилась на какую-то встречу, не стала ждать, пока пробка рассосется, поехала на метро.

— Понесла же нелегкая.

— Точно. Вот после девяти ее никто больше и не видел.

— Что со Строговым?

— Стрелял один из охранников. Недавно наняли. Пуля прошла рядом с сердцем. Врачи не дают никаких гарантий. В сознание так и не пришел.

Стас говорил коротко, без ненужных подробностей. Так, как всегда отчитывался перед Тересновым.

— Ясно.

Костас задумался. Ум четко работал, просчитывая варианты, а в душе клокотала ярость. Катя у Стоцкого. И он способен… Нет, лучше не представлять, на что он способен, иначе последние остатки сдержанности полетят к чертям, и он совершит ошибку.

— В общем, так. Поднимай ребят, отправишь две группы к Стоцкому, пусть ведут наблюдение за домом и людьми Генриха. Ты едешь со мной. В сопровождение берем Виктора, Алексея и Юру.

— Когда выезжаем?

— Завтра. Мне нужно подготовиться. Ребят отправляй сразу же, они должны быть на месте уже к вечеру. Пусть постоянно докладывают обстановку, но сами ни во что не вмешиваются.

— Сделаем, Константин Сергеевич, — немногословно ответил Стас.

Не задавая лишних вопросов, он развернулся и вышел из кабинета.

Костас молча проводил его взглядом. Сейчас он невольно завидовал невозмутимости своего начбеза. Насколько проще решать проблему, когда сердце не рвут на части боль и страх.

И разум не мутится от ярости. И душа не мечется, побуждая бросить все и, не рассуждая, кинуться на спасение любимой.

Катя. Нежная, ранимая, маленькая и хрупкая. Несмотря на перемены, которые произошли с ней за три года, внутри она все та же, он был уверен в этом. Смотрел на нее — повзрослевшую, знающую себе цену женщину, жену одного из глав клана и успешную бизнес-леди, а видел ту робкую, смешливую девчонку, в которую влюбился когда-то без памяти. Как она выдержит прессинг Генриха? Сможет ли противостоять ему? Не сломается ли под давлением обстоятельств?

Только бы Стоцкий ее не тронул.

Костас хорошо знал повадки Генриха. Тот любил прикидываться просвещенным интеллектуалом, либералом и сибаритом, создавая образ этакого аристократа позапрошлого века. Вероятно, поначалу, он будет уговаривать Катю по-хорошему, попытается быть добрым и приятным во всех отношениях. А вот если это не сработает…

Костас отер со лба холодный пот.

Господи, только бы хватило времени…

У Генриха есть единственная слабость, но для того, чтобы воспользоваться ею, нужно подготовиться. Ему нужны сутки. Гребанные сутки. Он должен успеть.

"Катиница, любимая, ты только продержись… Не сдавайся. Дай нам это шанс, и я вытащу тебя, клянусь"

Катя смотрела на Даурбекова, даже не пытаясь скрыть гнев и негодование.

— Что вы сказали? — выдержав паузу, переспросила она.

— Генрих Альбертович распорядился переселить вас в подвал, — ухмыльнувшись, повторил тот.

— Вы ничего не путаете?

Она все так же пристально смотрела на Зелимхана, а тот стоял перед ней, нависая всей своей немаленькой тушей и демонстративно перекатываясь с пятки на носок. Запах его туалетной воды вызывал у Катерины неконтролируемое раздражение. Да, что там. Весь этот крупный, неприятный тип вызывал у нее раздражение. За минувшие, со дня похищения двое суток, нервы у нее порядком сдали, и сейчас она держалась исключительно на характере.

— Ну, что вы, мадам.

Даурбеков издевательски усмехнулся.

— Я хорошо все запомнил. Генрих Альбертович дословно сказал: "Чтобы этой сучке думалось лучше, пересели ее в более подходящие для этого процесса условия. Подвал вполне подойдет" Так что, прошу за мной, мадам.