Обвал

Ожидаемый поезд с лагерниками подошел точно на пятый день, как и предупреждал Адем. Он подошел в то время, когда разгрузочные работы шли полным ходом и на территории бараков никого не было, за исключением ночной смены из шести охранников. Ефрейтор Вульф поднял их «В ружье!» и тотчас повел к железнодорожной платформе. Охранники, вооруженные автоматами, сразу бросились к вагонам, быстро посбивали ломиками с дверей железные наружные запоры и тут же начали выталкивать из вагонов мужчин и женщин вместе с их скарбом — баулами, чемоданами, узлами, закопченными кастрюлями.

Едва невольники оказались на платформе, охранники бросились потрошить их вещи. Венке вырвал из рук миловидной кареглазой девушки довольно больших размеров фанерный, перевязанный ремнями чемодан и начал было вскрывать, но девушка, одетая в кирзовые сапоги и поношенный ватник, изловчилась, оттолкнула охранника. Венке возмутился, быстро снял из-за спины автомат, вскинул на изготовку. И наверное, выстрелил бы, но Ганс Вульф, находящийся здесь же, в нескольких шагах, отвел ствол автомата, и выстрел прошелся поверху.

— Момент! — Впервые при охранниках Вульф нормально произнес слово. Но тут же спохватился и закивал на Венке, который немало удивился тому, что Вульф все же при своем ранении может полностью произносить слова.

Когда прибывших построили, а в общем-то силой сбили в одну кучу и потом загнали в барачный двор, Ганс Вульф лично, громко викая, вытолкнул из толпы кареглазую девушку, чернявого парня и рыжебородого грузчика, которые пытались заступиться за нее, повел их к своей конторке, громко крича на них. Все трое — и девушка с фанерным чемоданом, и рыжебородый грузчик с узлом в руках, и парень с одеялом под мышкой — сильно упирались, словно чувствуя беду, будто бы ефрейтор ведет их не иначе как на пытку или вовсе на казнь.

Толпа же привезенных, прижатая солдатами ко входу в бетонный барак, не хотела заходить в помещение, уперлась, загудела. Но охранники все же справились, загнали всех и двери закрыли на запоры, сами же быстро ушли в казарму, чтобы там подсчитать трофеи — отнятые вещи у новеньких.

Венке остался во дворе: подошел час для заступления в наряд, и он пошел на внешний обход барака.

Никто из прибывших в окна не лез, не пробовал прочность железных решеток, и не слышалось криков. Постепенно Венке перестал думать о бунте загнанных в барак людей и на третьем обходе изменил установленный маршрут. Как-то он остановил свой взгляд на торце кирпичной стены с единственной дверью, на которой чернел знак смерти; к двери были подсоединены провода высокого напряжения.

Уже подступал вечер, тихие сумерки обволакивали стенку. И все же Венке разглядел: Ганс Вульф вталкивал в приоткрытую дверь трансформатора по очереди безропотных девушку, грузчика и чернявого парня. И когда втолкнул всех троих и прикрыл за ними дверь, Венке почудился шум разрядов со вспышками белого света…

Венке был наслышан об этой «сволочной, страшной будке» от солдат, лежавших вместе с ним в госпитале после ранения в Прибалтике, под Цитовлянами, и потом некоторое время охранявших территорию верфи: якобы «сволочная» трансформаторная будка построена для «сжигания наиболее опасных русских пленных и для тех, кто задумал побег».

«Он палач, этот губастый боров! — подумал Венке о Гансе Вульфе. — Надо сообщить об этом господину коммерсанту». Он подумал так потому, что еще до войны работал на верфи и считал, что господин Адем добрый немец — отличившимся рабочим присылает на дом пакеты с марками. И вот теперь этот губастый Вульф своим палачеством может бросить позорную тень на известного коммерсанта.

По всему барачному двору свирепо носилась крупяная поземка, секла, жгла лицо. Навстречу попался рядовой Крамер, в зубах у него дымилась сигарета.

— Венке, ты куда? — спросил Крамер. — Покури.

— Да никуда! — со злостью ответил Венке.

— Погоди! — Крамер ткнулся холодным лицом под ухо Венке. — Между нами, русские… вторглись в Пруссию, прут на Гумбинен. Начальником гарнизона «Зольдатштадта» назначен генерал Лах, говорят, что он мобилизует всех мужчин подчистую. А какие мы солдаты, в самом деле… Не лезь на глаза начальству, болван, пошли!

Всякая охота жаловаться на Вульфа, начальника охраны, у Венке пропала, и он потащился за Крамером в казарму…

2