Обстоятельства гибели

ДС — аббревиатура от показателя смертности в автоавариях. Начинаю новый поиск, на этот раз в базе данных ЦСЭ. Вбиваю дату — 18 августа прошлого года. Передо мной запись: двадцатилетний британец по имени Дэмиен Паттен погиб в ДТП с участием такси в Бостоне. Вскрытие проводил не Филдинг, а один из штатных медэкспертов. Дэмиен Паттен был младшим капралом 14-го полка связи и в Бостон приехал, взяв отпуск, чтобы жениться. Что-то знакомое.

Я снова ввожу данные в строку поиска, в соответствии с датой в журнале учета Министерства обороны. Выхожу на новый блог. Последняя запись — список убитых вчера в Афганистане британских солдат. Пробегаю глазами, ищу что-нибудь знакомое. Младший капрал 1-го батальона Колдстримского гвардейского полка. Младший сержант 1-го батальона Гренадерского гвардейского полка. Его соотечественник из 2-го батальона полка Герцога Ланкастерского. Сапер из оперативного подразделения по разминированию, погибший в горной местности на северо-западе Афганистана. В провинции Багдис. Той самой, где в воскресенье 7 февраля погиб и мой пациент, рядовой первого класса Гэбриэл.

Я задаю очередной поиск, хотя одну деталь знаю сама — сколько военнослужащих НАТО погибло в Афганистане 7 февраля. В Довере это знают всегда. Это как подготовка к буре, как черная туча, вгоняющая всех в депрессию. Девять человек, четверо из них американцы, погибли в тот день от взрыва самодельной бомбы, превратившей «хаммер» рядового Гэбриэла в пылающий ад. Но ведь это случилось 7-го, а не 8-го. Может быть, умерший 8-го числа британский солдат был ранен днем раньше?

Проверяю — так и есть. Сапер Джеффри Миллер, двадцати трех лет, недавно женатый, ранен при взрыве самодельной бомбы в провинции Багдис утром в воскресенье и умер на следующий день в военном госпитале в Германии. Возможно, речь идет об одном и том же взрыве. Знали ли они друг друга, сапер Миллер и рядовой Гэбриэл? И как связан с ними британец Дэмиен Паттен, погибший в ДТП в Бостоне? Был ли он знаком с Гэбриэлом и Миллером в Афганистане, и при чем тут Филдинг? Какое отношение имеют к ним доктор Зальц, РЭБП, убитый в Нортон’c-Вудс?

Тело Миллера доставили к нему на родину, в английский Оксфорд, в прошлый четверг. Читаю дальше, но найти ничего не могу, хотя при желании сделать это не так уж трудно. Можно позвонить пресс-секретарю Рокману. Можно позвонить Бриггсу. Кстати, наверное, даже нужно. Он ведь просил, а фактически потребовал, чтобы я держала его в курсе дела человека из Нортон’c-Вудс и докладывала всю новую информацию сразу по поступлении, в любое время дня и ночи. Но ему я звонить не стану. Нет. Не сейчас. Я еще не знаю толком, кому можно доверять. Задержавшись на этой мысли, я постепенно понимаю, что влипла в большие неприятности.

И о чем это говорит, когда не можешь попросить помощи у тех, с кем работаешь? О многом. Чувство такое, словно земля разверзлась под ногами, и я падаю в холодную, пустую черноту, где бывала уже и раньше. Бриггс хотел, используя меня, перевезти тело человека из Нортон’c-Вудс в Довер. Филдинг ловчил в мое отсутствие, совал нос в дела, которые совершенно его не касаются, и даже работал в моем кабинете, а теперь прячется — по крайней мере, я на это надеюсь. Подчиненные замышляют мятеж, а незнакомые люди знают детали моего возвращения домой.

На часах два часа ночи, и меня так и тянет снять трубку и набрать номер с блокнотной страницы Филдинга, разбудить и, воспользовавшись эффектом внезапности, попытаться получить хоть какой-то ключик к тому, что здесь происходит. Вместо этого я пытаюсь выяснить, кому может принадлежать номер с кодом 508. Результат приводит меня в шоковое состояние. Секунду или две я сижу неподвижно, стараясь взять себя в руки. Стены отчаяния надвигаются, и я пытаюсь раздвинуть их в надвигающемся тумане смятения.

Джулия Гэбриэл, мать рядового первого класса Гэбриэла.

На экране передо мной ее дом и служебный адрес, семейное положение, зарплата, которую она получает на должности фармацевта в городе Вустер, штат Массачусетс, имя ее единственного ребенка, девятнадцатилетнего сына, погибшего в воскресенье в Афганистане. Перед тем как приступить к вскрытию ее сына, я разговаривала с ней едва ли не час по телефону, стараясь как можно мягче объяснить, почему невозможно взять его сперму. И все это время она кричала и плакала, обвиняла в бессердечности, в том, что не мне решать за других то, с чем я сама никогда не сталкивалась.