Обстоятельства гибели

Мне не нужно никакое специальное оборудование, чтобы разобрать немного старомодный и трудно различимый почерк заместителя. Записей, похоже, две. Одна — телефонный номер с кодом 508 и «ДС/18/СК МинОб ЖР 2/8». Вторая — «Унив. Шеффилд сегодня@Уайтхолл. Конец передачи». Присматриваюсь к последним двум словам. Да, верно, «Конец передачи». А еще есть песня в стиле хеви-метал с тем же названием. Помнится, она и звучала в машине Филдинга, когда он в первый раз приехал в Ричмонд. Конец передачи, он каждый раз так и говорил, когда грозился уйти, когда хотел сказать, что с него хватит, когда подначивал меня. Не мне ли адресованы эти слова? Или есть какое-то иное объяснение?

Я нахожу в ящике чистый листок и переписываю то, что разобрала в блокноте. Что это все значит? Что хотел сказать мне Филдинг? Он знает меня. Знает, что я загляну в его кабинет и прочту оттиск на листке блокнота. Он прекрасно знает, в каком направлении пойдут мои мысли. Шеффилдский университет — один из лучших исследовательских центров в мире. Он расположен на Уайтхолле, в бывшем Уайтхолл-Пэлас, где когда-то размещался Скотленд-Ярд. Там же находится штаб-квартира КИОС.

Я вхожу в «Интелликвест», поисковую систему, созданную Люси специально для ЦСЭ, набираю КИОС, дату, 8 февраля, и Уайтхолл. Первый заголовок на экране — «Гражданские и военные. Сотрудничество». Лекция, которую, по-видимому, и имел в виду Филдинг, была прочитана вчера, в КИОСе, в десять утра по британскому времени. Докладчик — доктор Лайам Зальц, нобелевский лауреат, чьи высказывания о военных технологиях вызвали глубокое недовольство у Агентства перспективных исследований. Я и не знала, что он преподает в Шеффилдском университете. Мне казалось, Зальц работает в Беркли. Был в Беркли, теперь в Шеффилде, а летом 2001-го выступал в галерее Курто, где мы с Люси его и слышали. Мало того, потом доктор Лайам Зальц, как и я, был активным критиком РЭБПа.

Гражданские и военные. Сотрудничество. Я задумываюсь. Для мятежного доктора Зальца тема довольно странная. Укротили? Человека, который еще совсем недавно громогласно заявлял, что огромные, более двухсот миллиардов долларов, ассигнования США на разработку будущих систем оружия — это путь к полному уничтожению человечества. Возможно, роботы и хороши на поле боя, предупреждал он, но что будет, когда они, как использованные джипы, вернутся домой? Так или иначе, рано или поздно они придут в гражданский мир и займутся наблюдением, возьмут на себя полицейские функции. Бездушные машины заменят людей. Машины, оснащенные камерами и записывающими устройствами. Машины, умеющие стрелять.

Я слышала выступления доктора Лайама Зальца, в которых он предсказывал различные сценарии с выезжающими на место преступления «робокопами» и раскатывающими по улицам «робопатрульными», пугал роботами, преследующими нарушителей дорожного движения, безжалостно выселяющими за мельчайшую провинность квартиросъемщиков или, не дай бог, получающими приказ употребить силу. Роботы поражают нас тазерами[39] и стреляют на поражение. Роботы, похожие на громадных жуков, вытаскивают раненых и убитых с поля боя. Как и я, хотя и не в одно время со мной, доктор Лайам Зальц выступал в качестве эксперта на слушаниях в сенатском подкомитете. Высказав свое мнение, мы доставили немало неприятностей одной компании, «Отуол текнолоджиз», о которой я вспомнила совсем недавно.

Мы встретились с ним лишь однажды, на Си-эн-эн. Увидев меня, он сказал:

— Аутботси.

— Простите? — ответила я, отстегивая микрофон.

— Роботоаутопсия. Когда-нибудь они заменят вас, мой дорогой доктор. И может быть, гораздо раньше, чем вы думаете. Предлагаю выпить после шоу.

Он напомнил мне постаревшего хиппи — ясные, живые глаза, длинный седой хвост, худое лицо и бьющая через край энергия. Это было два года назад, и мне, наверное, следовало принять предложение и подождать его после передачи, выпить, получше познакомиться с его идеями и представлениями о мире, потому что не такие уж они и безумные. С тех пор мы не встречались, хотя в средствах массовой информации имя доктора Лайама Зальца присутствовало постоянно. Пытаюсь вспомнить, упоминала ли о нем в разговорах с Филдингом. Вроде бы нет. Да и с какой стати? Связи. Какие? Я продолжаю поиск.

Шеффилдский университет находится в Южном Йоркшире, и у них там отличный медицинский факультет. Его девиз — Rerum Cagnoscere Causas — «Познавать причины вещей». Как раз то, что мне надо. И я ищу. Глобальное потепление, глобальное истощение почв, инженерия переосмысления в сочетании с передовым компьютерным программированием, изменение ДНК в стволовых клетках человека…

Я возвращаюсь к записи в блокноте.

«ДС/18/СК МинОб ЖР 2/8».