САША. Исключительно по глупости. И потом, ты меня никак не поощряла. Мужчин надо провоцировать, заманивать в сети. А ты все училась, училась, все такая сурьезная была. А я – человек несерьезный. Музыкант, блям-блям, дурачок. Вот и просвистел я свою жизнь, Люсенька, – ни жены, ни детей, живопырка однокомнатная у черта на рогах и – сколько поработаю, столько и поем. Пока не свалился. А ведь могу и свалиться, и что тогда? А тогда одна надежда – верный друг, боевой товарищ Люська и в больничку ко мне придет, и похоронит, если надо, и оградку сделает… Так, значит, ты и есть моя настоящая жена, понимаешь? А все остальное было – наваждение, мираж, колебание воздуха! Шесть жен, а! Не считая прочих заблуждений… Последнюю мою сучку загс проштамповал уже в графу «дети» – больше в паспорте места не было! Понимаешь, Люся, мужчина обязан управлять своим… вот этим местом. Не буду называть, из уважения к Дому культуры «Светлячок», каким, но ты понимаешь. А у меня получилось, что не я его, а он меня вел. И все не туда. Надо было стараться, пробиваться, заявлять о себе – а я бутылочку в зубы, женушку очередную на коленки – и пошло-поехало, и плевать, и вейся, веревочка! «Ой вы, кони, залетные, слышен смех с облучка! Гимназистки румяные! От мороза чуть пьяные! Грациозно сбивают! Рыхлый снег с каблучка…»
ЛЮСЯ. Ты – чистый, легкий человек… Ты мне всегда нравился, Саш, но ты же пришел после армии к нам, в Институт культуры, на третий курс и женат был – второй раз. Уже тогда! Как тебе удалось в двадцать один год – второй раз! Саша, ты ходок. Это навсегда, это не пройдет. Так что я сразу тебя – ну, отмела в уме… Ты рыбочку совсем не кушал…
САША. Ты сама – моя рыбочка. Ры-боч-ка! Выпьем. Я – твой верный рыб. Нам нужна родная стихия – и вот она, прозрачна и бледна! Лейся, песня, на просторе! Не горюй, не плачь, жена-а!
ЛЮСЯ. Саша…
САША. А мосты развели. Развелись наши мосты… Помнишь песенку…
ЛЮСЯ. Помню.
САША. Споем?
САША и ЛЮСЯ поют:
ЛЮСЯ. Какие у тебя были чудесные песенки… И будут, и будут, тебе еще до пятидесяти ого-го! А сколько сделано…
САША. Ничего, моя Люсечка, не сделано… а, черт с ним…
ЛЮСЯ. Ой…
САША. Я никуда не ухожу… Мосты развели, я развелся, я теперь свободный человек…
ЛЮСЯ. Ой…
САША. Люся, ты – прекрасная женщина, ты – печка, ты – яблоня… Ты мой душистый стог сена… Я хочу зарыться в тебя… Люся…
Свет милосердно гаснет.
Рассвет. Люся и Саша спят. Люся вдруг резко садится на кровати.
ЛЮСЯ. Что? Сколько времени… (Взгляд ее падает на спящего Сашу.) А-А-А! (Люся зажимает себе рот рукой и вспоминает происшедшее ночью.) Мама дорогая! О-о-о. Что теперь делать. Шесть часов. Через час все встают. Я пропала. Какого черта! Двадцать лет дружили – и на тебе. О-о-о. Стыд какой. Сашка, Сашка, вставай, давай, просыпайся, аврал…
САША
ЛЮСЯ. Тихо. Что Люся, Люся, разлюсился.
САША
ЛЮСЯ. Только молчи! Господи. Стыд какой. Друг называется. Двадцать лет дружили – и вот. Ну, как это называется?
САША. Секс.
ЛЮСЯ. Молчи! Кругом враги. Надо тебя вывести по-тихому.
САША. А завтрак? Кофе, круассаны… Поцелуй на дорожку… Люсь, что за дела… Мы не дети…
ЛЮСЯ. Там – мать. Там дочь. Там муж. Понимаешь? А тут – ты. Это кошмар.
САША. Это не кошмар. Это… дружеский визит. Кошмар – это пятнадцать лет без мужчины.
ЛЮСЯ. Ой, без мужчины! Не было мужчины, и ты не мужчина.
САША. Не согласен.
ЛЮСЯ. Нет, в этом смысле все было в порядке. Но есть другие смыслы.
САША
ЛЮСЯ. Отлипни. Одевайся, быстро.
Саша, обиженный, одевается.