Общая тетрадь

САША (плещет ей в лицо минеральной водой). Люська, отбой! Все! Все, я сказал! Сегодня я должен реветь, а потом твоя очередь!

ЛЮСЯ. Сейчас, Саша. Сейчас. Сашенька, если бы ты знал, как я живу! Как я живу! Что это за жизнь! За что такая жизнь! Саш, ведь я… по женской части никогда не была счастлива. Ведь мы с Костей… вот когда Катю зачинали… вот это последний раз у нас и было…

САША (пораженный громом). Пятнадцать лет назад??!!

ЛЮСЯ. Мне с ним сразу… как-то не очень… а потом все хуже и хуже. А он такого высокого мнения о себе, ему ничего нельзя сказать… а потом он как-то одичал, реформы его совсем подкосили в смысле психики. Из школы он давно уволился, потому что ученики очень жаловались, что совсем непонятно и что учитель заговаривается, а предмет важный – история все-таки… он тогда решил книгу писать и вот засел в своей конуре и не выходит почти. Ест по ночам. Мама ругается. Катя плачет, ей стыдно… Я работаю на износ. Саша, ведь я сберегла свой домик, свой уголок, свой маленький Дом культуры имени когда-то Якова Свердлова, а теперь – Дом культуры «Светлячок», и в аренду сдаю всего двести метров, и все кружки сохранила! У меня триста ребятишек учится! Я и в мэрию, я и к спонсорам, я и в газеты, и вот – крутится, вертится, кипит мое дело. Я на работе человек. Прихожу домой – я никто, ничто и звать никак.

САША. Люсенька, ты что – пятнадцать лет… без никого?

ЛЮСЯ. Нет, было десять лет назад, но там получилось грустно, и пять лет назад, недолго, один месяц, когда в отпуске была.

САША. Я не знал. Я думал, ты такая… бойкая, столько знакомых… Людмила Варухина, Дом культуры «Светлячок»! Полгорода тебя знает.

ЛЮСЯ. Толку-то что? Ой, Саша, я не умею… не знаю, как, что… боюсь. Всего боюсь. И потом – я некрасивая.

ГОЛОС ИЗ-ЗА СТЕНЫ. Лю-ю-юся! Костя ест тушеную капусту! Все съедено! Я завтра уезжаю!

Люся опять начинает рыдать.

САША. Люська, не смей. (В сторону голоса.) Алевтина Игоревна! У нас разговор серьезный! Пусть Костя кушает!

ГОЛОС ИЗ-ЗА СТЕНЫ. А ты развелся?

САША. Сегодня развелся. (Трясет и гладит Люсю, чтоб она успокоилась.)

ГОЛОС (удовлетворенно). А я что тебе говорила?

САША. Вы молодец, Алевтина Игоревна. Вы мой домашний Нострадамус!

ГОЛОС. Да уж настрадалась, настрадалась… Смотри, Лямчик, скоро двенадцать – не опоздай на мосты. Мосты в два разводят!

САША. Спасибо! Я в курсе!

ЛЮСЯ. Это каждый день крики. Каждый день!

САША. Люсь, давай выпьем. У меня тоже с собой припасено… давай. (Хлопочет.) За нашу и вашу свободу!

ЛЮСЯ. Ты кушай… холодец, рыбочку… Ты ничего не кушаешь!

САША. Я кушаю. И ты кушай.

ЛЮСЯ. Куда мне кушать. Разъелась от нервов, как индейка.

САША. Нет, ты очень похудела в последнее время. И похорошела.

ЛЮСЯ. Я? Да я уже и на женщину стала не похожа. Хожу как солдат, говорю басом. Платья как-то криво сидят… А люди меня уважают – как настоящего солдата, который не подведет в бою. Господи, как я умела любить! Как хотела любить! Почему ты не дал мне любви! (Топает ногой.) Хочу любви! Хочу быть возлюбленной!

САША (несколько испуганно). Ну и будет. Все будет. Ты потерпи.

ЛЮСЯ. Что будет? Ничего не будет. Ладно, ты меня прости, что я так тебя гружу.

САША. Я твой друг. Грузи меня, грузи! А на что нужны еще друзья!

ЛЮСЯ. Хотела тебя поддержать, а сама расклеилась.

САША. А, бывает. Нормально, хорошо…

ЛЮСЯ. Я ремонт сделаю в «Светлячке», у себя не сделаю, а для людей сделаю… Спортивный зал открою. Клянусь, открою! Если бы я сейчас умерла! Если бы умерла! Сколько бы людей за моим гробом шло! А эти… правильно говорил Иисус Христос: и враги человеку – кто? Домашние его. Притаились, жабы… молчат… Споем тихонечко? (Запевает.) Льет ли теплый дождь, падает ли снег…

САША. Я в подъезде возле дома твоего стою…

ЛЮСЯ. Жду, что ты придешь…

САША. А быть может – нет…

ЛЮСЯ И САША. Стоит мне тебя увидеть – ОО! – как я счастлив…

Самозабвенно исполняют сию бессмертную песенку. Допели и смеются.

САША. Люська, какая жалость, что я на тебе не женился!

ГОЛОС ИЗ-ЗА СТЕНЫ. Концерт окончен?

ЛЮСЯ. Женился на мне – ты? Да ты никогда и не смотрел на меня… так.