Читаем Образование будущего. Университетский миф и структура мнений об образовании XXI века полностью

Образование – способность человека быть предсказуемым в общении, такого человека легче обучать и с ним легче договариваться, раз известно, что он знает. Взаимная договоропригодность в обществе обеспечивается наличием образования. Любое объяснение предполагает некие основы, от которых отталкиваются или среди которых ищется брешь. Если нет того, что называется «основой» общей культуры – невозможно за вменяемое время объясниться. А основа – это не «элементарное само по себе», а то, что я знаю, что он знает. Если образования нет, общество – это среда манипуляций и средств подавления. Если образование есть, возможны договоры, рациональные объяснения, прозрачность относительно мотивов и соглашения о действиях.

В современной ситуации «эффективных знаний» невозможно знать, какие провалы знаний имеются у собеседника. Он может не знать чего угодно. Если его спросить, знает ли он нечто, он скажет, что знает – потому что он просто даже и не представляет, что такое знать то, на что он подписался. Поэтому так затруднительны сейчас разговоры людей – невозможно прогнозировать, где твой собеседник заведомо не поймёт твоих аргументов, точно не имеет опыта и т. п. При любой степени честности собеседник не может этого сказать – он не знает, что такое иметь образование и потому не представляет, что должен бы знать и на какую глубину. Нет никакого критерия – на какую глубину в данной теме проникло его случайное чтение. Чаще всего – ни на какую.

Как сказано, образование – это одинаковость знаний у разных людей, делающая возможным и предсказуемым общение. Это социальная характеристика. Нельзя быть индивидуально-образованным. Можно очень много знать, иметь системные знания и т. п., но это не образование, если некому пользоваться указанной предсказуемостью. Понятие образование похоже на понятие температуры – как нельзя говорить о температуре атома, так нельзя говорить об образовании отдельного человека. В обществе необразованных бессмысленно понятие индивидуальной образованности (хотя могут быть индивидуальные познания). В отсутствие социальных институтов образования нельзя иметь образование – оно не работает и потому не проявляется.

Поэтому в наличной ситуации необразованного общества люди с любым «бывшим» образованием – необразованные (пусть и много знающие или ещё иным образом «хорошие»). То есть образование можно получать «индивидуально», прикладывая личные усилия – когда есть социальный институт образования и принятый стандарт знаний. Тогда этот стандарт можно выучить в одиночку. Если принятого стандарта нет, понятие индивидуального образования становится бессмысленным. И тогда люди с разными знаниями, большими и маленькими, оказываются в равной степени без образования, без языка взаимного общения. Когда нет общего языка, нет смысла говорить, кто тут не знает язык (общий для всех). Его все не знают.

Получается, сейчас образования нет ни у кого. А образование – это не предмет спеси и претензий, а важная социальная характеристика устойчивости общества. Полвека назад можно было сказать, что у нас «общество десятиклассников»: у всех (почти) имелась общая основа знаний на уровне средней школы, дальше начинались специализация, разнобой и непонимание. Ситуация сильно изменилась: очень многое из весьма обычного набора знаний берётся вне школы, берётся многое различное. Пожалуй, за общие для всех классы школы поручиться уже нельзя. В «общих для всех классах образования» можно измерять степень взаимопонимания в обществе. Сколько их осталось? 8? 6? 4?

Пожалуй, если говорить в этой шкале: общей осталась начальная школа. Там учат начальным интеллектуальным умениям. После этого младшего школьного возраста человек учится понимать мир. Кто его учит? Школа?

<p>Медиа как источник картины мира: вместо университета и школы</p>

Начальная школа и некие фрагменты средней всё ещё работают в качестве института, создающего часть общей картины мира. Потом эту картину мира используют множество раз: люди общаются друг с другом, сближаются, работают, подчиняются правительству, ходят на выборы и прочее – благодаря общей картине мира. Что за социальный институт её производит, если школа это делает в не слишком значительной степени?

<p>Лжи нет, поскольку нет правды</p>

Прежде авторитетную картину мира, на которую ориентировались люди, давал Университет. Так можно назвать социальный институт, овеществляющий познавательную и образовательную функцию науки. Ученые выясняли, как устроен мир, и в популярных лекциях рассказывали об этом устройстве дивящимся обывателям. Сейчас социальный мир стал иным, и обыватели получают картину мира не от ученых и не из университета.

Картину мира школьникам, а затем и взрослым дают масс-медиа.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Правда о самом противоречивом князе Древней Руси.Книга рассказывает о Георгии Всеволодовиче, великом князе Владимирском, правнуке Владимира Мономаха, значительной и весьма противоречивой фигуре отечественной истории. Его политика и геополитика, основание Нижнего Новгорода, княжеские междоусобицы, битва на Липице, столкновение с монгольской агрессией – вся деятельность и судьба князя подвергаются пристрастному анализу. Полемику о Георгии Всеволодовиче можно обнаружить уже в летописях. Для церкви Георгий – святой князь и герой, который «пал за веру и отечество». Однако существует устойчивая критическая традиция, жестко обличающая его деяния. Автор, известный историк и политик Вячеслав Никонов, «без гнева и пристрастия» исследует фигуру Георгия Всеволодовича как крупного самобытного политика в контексте того, чем была Древняя Русь к началу XIII века, какое место занимало в ней Владимиро-Суздальское княжество, и какую роль играл его лидер в общерусских делах.Это увлекательный рассказ об одном из самых неоднозначных правителей Руси. Редко какой персонаж российской истории, за исключением разве что Ивана Грозного, Петра I или Владимира Ленина, удостаивался столь противоречивых оценок.Кем был великий князь Георгий Всеволодович, погибший в 1238 году?– Неудачником, которого обвиняли в поражении русских от монголов?– Святым мучеником за православную веру и за легендарный Китеж-град?– Князем-провидцем, основавшим Нижний Новгород, восточный щит России, город, спасший независимость страны в Смуте 1612 года?На эти и другие вопросы отвечает в своей книге Вячеслав Никонов, известный российский историк и политик. Вячеслав Алексеевич Никонов – первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам, декан факультета государственного управления МГУ, председатель правления фонда "Русский мир", доктор исторических наук.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вячеслав Алексеевич Никонов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука