Обратный отсчёт

— Отлично, кучу времени мне сэкономите. Вадим, я там завёл папку в библиотеке — для твоих рисунков. Тебя сегодня заберут для тестов… и вас, Галина, тоже.

— Можно сразу на «ты», — кивнула Галина. — Я ведь здесь надолго, да?

Травматург развёл руками и улыбнулся. — Боюсь, что так.

— А вы говорите по-русски! — удивилась Галина. — Но это же не ваш родной язык!

— Мне он нравится, — просто сказал Травматург.

— Ему нравится любой язык, где можно крепко выругаться. До сих пор помню, как он по-немецки…

— Не преувеличивай, Мэг.

— Кто, я? Я преуменьшаю. Вилли, и если снова будешь цитировать Баркова…

Травматург расхохотался. Доля секунды — и Галина к нему присоединилась.

* * *

Колосов, Панкратов и Архипов устроили очередное совещание в здешней клетке Фарадея. Те, которыми пользуются в Новосибирске, помимо прочего, в состоянии изолировать и от внешних звуковых колебаний: всё внутреннее помещение клетки держится на магнитной подвеске в глубоком вакууме. Безумно дорогое удовольствие, учитывая размеры, но порой и такое нужно. Здешняя клетка защищает только от вибрации. Уже этого хватило: решётка Гирина-Брента не терпит вибрации, даже шаги человека вносят значительные искажения в картину.

Разумеется, и здесь они были не втроём. Капитан Васильев — по словам Агаты, один из самых способных людей в этом московском отделении — также присутствовал.

— Итак, что мы имеем, — подошёл Колосов к доске. А вот тут они нас обошли, подумал он. Мелочь, но очень удобно: доска, с которой можно начисто стереть информацию — её внешний слой может обновляться, удаляя все нанесённые «микротравмы», а затем может случайным образом нанести другие. Маркеры, которыми пишут, также следов не оставляют — через определённое время все надписи испаряются.

— Морги и жаропрочные дверцы. Это закономерность. В особняк Тормышева та самая дверца попала из морга в Ткачёво — до сих пор тот морг не попадал в поле нашего зрения. Ищем любые логические связи: появление в моргах людей, которые там не работают; все сводки об исчезновениях людей в подобных обстоятельствах. Ищем изготовителей дверец и работаем по ним также. Лейтенант, докладывайте обо всех находках этого рода.

— Есть, товарищ полковник!

— По делу об амнезии среди круга общения Плетнёва и Петренко: можно считать доказанным, что эффект передаётся от человека к человеку. Всего могли обработать сто двенадцать человек — сюда же добавлено окружение Груздевой. В ближайшие сутки задерживаем всех, с кем ещё не разговаривали — по любому предлогу, и проводим мимо решётки. Снимаем полученную картину и делаем выводы. Записи допроса обрабатываем «Аргусом», майор Колосова прислала все необходимые инструкции. Капитан, поручаю это вам. Обязательно использование металлизированных костюмов. Меры предосторожности всё те же, охрана проинструктирована.

— Есть, товарищ полковник! — Капитан явно доволен тем, что его не только замечают, но и поручили настоящее дело.

— Передатчик и компьютеры. Есть несомненная связь между поставщиками микросхем и теми людьми, что установили серверы Шодан. Как минимум три специалиста мастерской имеют отношение и к закупке микросхем, и к монтажу компьютеров. Предполагаю поручить сбор информации капитану Зеленцову. Это — в наивысшем приоритете. Меры предосторожности те же: все следственные мероприятия проводить в металлизированных костюмах. Все оперативные работники ведут съёмку, докладывать каждый час. Вопросы есть?

* * *

Вадим сразу после завтрака вернулся в библиотеку. Лаки присоединилась к нему минуты через две, села за соседний терминал.

— Скажите, «Лаки» — ваше настоящее имя? — осмелился, наконец, Вадим.

Она кивнула.

— Все шутят, что мне дали имя с пачки сигарет. Может, так и было. Как говорят в России, я из неблагополучной семьи. Постой, что это у тебя на экране?!

— Дана Бойко. Это имя вышито на ленте у неё в косе.

— У кого «у неё»? — Лаки озадаченно посмотрела на фотографию — явно очень старая. — Подожди, ты про Кысь говоришь?

— Ну да. Когда мы были у неё во второй раз, заметил. Так вы не знали?

— Нет. Это фотография Даны Бойко? — Лаки повернула монитор в свою сторону. — Вот это новость… Профессор! Дэн, зайди в библиотеку, это срочно!

Профессор появился через минуту.

— Дана Бойко, самоубийца… утопилась накануне свадьбы. Так-так… Нам только мавок не хватало. Почему это фото не нашли раньше?

— Его загрузили три часа назад, — пояснила Лаки. — Наш филиал в Бухаресте, после визита Кыси поднимают и цифруют все полицейские и прочие архивы, вот добрались и до тридцатых прошлого века.

— Выясняйте все подробности её биографии. — Профессор повернулся к Вадиму, который успел повторно пояснить о ленте. — Вадим, мы просматривали эту ленту многократно. Есть восемь часов оперативной записи Кыси, в её основной человеческой форме. На ленте не было никаких имён.

— Но я своими…

— Не сомневаюсь. Возможно, вы увидели, — выделил Профессор интонацией, — при помощи своей стихии. Что ж, это замечательно. Лаки, придаю Вадима тебе — исследуйте биографию Даны Бойко. Все подробности. Как только вернётесь из антарктической аномалии.