Оборотень. Новая жизнь

– Кюстер, Циглер, Вебер, Герсте, а Толстяк Нуссбаум хуже всех!

Нуссбаум снял автомат с предохранителя и, шагая мимо бросившихся врассыпную свидетелей Иеговы, подошел к волку на пять футов. С этого расстояния он выпустил в чудовище весь магазин, потом перезарядил автомат и выпустил еще одну очередь.

Похоже, только теперь волк заметил, что его атакуют. Он медленно перевел взгляд на Нуссбаума, чьи последние слова в этой жизни, по свидетельству одного из очевидцев, были «Хайль Гитлер». Хотя на самом деле он успел сказать только одно слово.

– Черт! – воскликнул Нуссбаум, после чего волк схватил его, оторвал от земли и отгрыз ему шею.

Затем зверь впился зубами в тело унтершарфюрера и, добравшись до внутренних органов и позвоночника, перекусил его пополам.

Пока волк доедал эсэсовца, головы восторженно кричали. Охранники из вновь сформированного отряда бросились врассыпную. Остался только штурмманн Вебер, который продолжал стрелять прямо в пасть приближающегося к нему волка. Один из охранников спустился с вышки и вскочил на мотоцикл. На полной скорости он вылетел за ворота лагеря и помчался в сторону замка. А Вебер между тем лопнул в лапах чудовища, словно перезревший прыщ.

В конце концов об этом было доложено начальнику лагеря Хаасу, и тот понял, что нужно делать. Если убить зверя им не под силу, они могут по крайней мере его насытить. Хаас явился на место сбора заключенных с автоматом в руках и с помощью нескольких своих людей и парочки добровольцев из числа капо погнал свидетелей Иеговы туда, где находился волк.

Доев останки Вебера, чудовище встало на задние лапы. Если бы кто-то из присутствующих находился в более спокойном состоянии, он, вероятно, заметил бы, что с каждым поглощенным человеческим телом зверь становится немного больше.

Другие охранники, догадавшись о намерениях своего командира, тоже начали окружать место сбора, подталкивая заключенных вперед ударами прикладов в спину и выстрелами из пистолетов.

– Всем оставаться на месте или вас пристрелят! – заорал Хаас на заключенных.

– Хаас! – пронзительно крикнули сразу две головы.

Волк легко перепрыгнул через свидетелей Иеговы и, схватив начальника лагеря своими мощными руками, поднял его до уровня своей гривы из голов.

Прямо перед эсэсовцем появилось нечеткое лицо девочки, которая сказала ему:

– Я была маленьким ребенком, весело и беззаботно играла в свои игры. Расскажите же всем, господин Хаас, что вы со мной сделали.

Природная тяга к жестокости не оставила Хааса даже в такой момент, и он попытался ударить кулаком в это лицо. Но волк легко переломил его тело в своих лапах, как будто оно было не из мяса и костей, а чем-то вроде колбасы. Раздавшийся страшный хруст вызвал панику среди эсэсовцев; они разбежались и попрятались. Заключенные последовали за ними, поспешив укрыться за бараками, где, притаившись, сидели теперь рядом со своими тюремщиками: страх перед волком уравнял всех.

Волк впился зубами в тело Хааса и в считаные секунды съел его под восторженные вопли голов, выкрикивавших имя начальника лагеря. Потом они начали называть другие имена и волк поднял голову. Однако тут раздался душераздирающий крик. Казалось, его издала сама ночь. Со стороны замка донесся ужасающий вой, и волк, закинув голову, тут же завыл в ответ.

А затем наступила тишина. Прошло еще несколько минут, и один из эсэсовцев за бараком приставил пистолет к виску притаившегося рядом заключенного.

– Иди и посмотри, не ушел ли зверь, – приказал он.

Заключенный выполз на открытое место, откуда была видна вся площадка, где разыгрались эти события.

– Волк ушел! – крикнул он.

Куда именно он ушел, нетрудно было догадаться по беспорядочной стрельбе, которая началась под стенами замка.

49 Последний эксперимент доктора Фоллера

Вера – странная штука. Она игнорирует логику, аргументацию, доказательства и противоречия. Иногда это придает силы. Средняя продолжительность жизни в концлагерях, например, у свидетелей Иеговы была намного выше, чем у атеистов. Хотя порой вера выносит и приговор.

Как только волк прорвался через ворота замка, его встретил мощный залп из стрелкового оружия и взрыв ручной гранаты М 24. Ожидаемого эффекта это не произвело. Однако вера в действенность насилия очень сильна, и командир замкового гарнизона приказал своим людям продолжать огонь даже после того, как стало очевидно, что от этого нет никакого толку.

Поэтому список погибших во внутреннем дворе получился длинным. Но штурмманна Фогта, мотоциклиста, предупредившего обитателей замка о нападении волка, в этом списке не было.

Очутившись внутри здания, он сразу же прошел во внутреннее помещение и стал наблюдать за развернувшимся сражением уже оттуда. Фогт понимал только одно – это существо увеличивается в размерах. Когда он впервые увидел зверя в лагере, тот, стоя на задних лапах, был ростом в три метра. Теперь же, за каких-то полчаса, он вырос до четырех.