Обманутые иллюзии

– Тогда почему ты такой хмурый? – Леклерк дернул ненавистный галстук, который он был вынужден надеть на официальный вечер по случаю окончания первого круиза. – У тебя такой взгляд, что мужики отшатываются, а бабы дрожат и вздыхают.

Несмотря на плохое настроение. Люк скривил губы в усмешке.

– Может быть, я этого и добиваюсь. А где та серебристая французская лиса, вокруг которой ты обычно вертелся?

– Мари-Клэр. Она придет, – Леклерк пожевал мундш тук своей трубки, а Люк закурил сигару, – Красивая женщина, да. На костях есть мясо, а в сердце – огонь, – он усмехнулся, и трубка задрожала у него в зубах. – Богатая вдова – это божий дар одинокому мужчине. У нее есть драгоценности. Ax , – он поцеловал кончики пальцев и вздохнул. – Вчера вечером я держал в руке ее кулон с опалом. Десять карат, mon ami , может быть, двенадцать, вокруг – дюжина небольших брильянтов… Но ты и все остальные – вы заставляете меня чувствовать себя виноватым при одной мысли украсть их у нее. Так что завтра я прошепчу ей « adieu » и она поедет домой в Монреаль со своим опалом и брильянтами, и кольцом с рубином восхитительной формы, и прочими многочисленными сокровищами, которые разбили мое сердце. Я похитил лишь ее добродетель.

Развеселившись, Люк положил руку на плечо Леклерку:

– Иногда, mon ami , этого достаточно, – он перевел взгляд на главный вход в зал.

Там стояла Роксана, а первый помощник капитана целовал ей руку. Само по себе то, что он был высоким, загорелым и греком, уже показалось Люку неприятным. Но эта обида переросла в оскорбление, когда Роксана засмеялась низким грудным смехом.

Ее платье было скорее коротким сверкающим аквамариновым лоскутком. Если не считать тонких бретелек, то руки и плечи Роксаны оставались совершенно обнаженными. Спины у этого платья тоже не было. Вообще сзади было довольно мало материала – он возникал на бедрах уже ниже талии и дразняще заканчивался, далеко не доходя до коленок.

Разогретая полуденным солнцем кожа светилась бледным золотом на фоне призрачно-голубой ткани. Ее волосы были собраны украшенной драгоценными камнями заколкой так, что хотелось их освободить и полюбоваться на струящийся каскад огня.

– Ничего у нее не выйдет.

– Э?

– Я знаю, чего она добивается, – выдохнул Люк, – но это не сработает, – он развернулся и быстро ушел к бару, чтобы утешиться порцией неразбавленного виски. Леклерк, посмеиваясь, остался стоять на месте.

– Уже сработало, mon cher loup . Волк попался в капкан к лисице.

Два часа спустя Роксана стояла в тени за сценой, ожидая своего первого выхода. В представлении по случаю окончания круиза участвовали все. Нувели, со своей стороны, тоже решили потрясти публику.

Макс и Лили выступили с одним из вариантов «Расчлененной Женщины». В тот момент, когда Лили была опять собрана вместе и предстала перед публикой для поклонов, на сцену выбежал Люк. Ему предстояло развлекать зрителей шуточками и разными фокусами.

Объясняя, что сейчас он продемонстрирует публике освобождение из наручников из запертого сундука, Люк вызвал из зала двух добровольцев в ассистенты и принялся незаметно чистить их карманы, к восторгу наблюдавших со стороны зрителей.

Движение руки – и вот он раскачивает над головой ничего не подзревающего ассистента только что украденные у того часы. Отвлекая осмотром наручников обоих сбитых с толку добровольцев. Люк вытаскивал практически у них из-под носа их бумажники, ручки и даже мелочь из карманов.

– Значит, когда мы их закроем, в моем распоряжении будет тридцать секунд, Гарри? – он улыбнулся стоявшему рядом невысокому очкарику. – Я могу звать тебя Гарри?

– Конечно.

– Ну, Гарри, я попрошу тебя засечь время. У тебя есть секундная стрелка на часах?

– Да, да, – доброжелательный Гарри поднял руку, показывая запястье, и тотчас же резко нахмурился.

– Он действительно молодец, правда? – прошептала Дори из-за плеча Роксаны.

Заканчивая этот номер. Люк раздал глуповато ухмылявшимся добровольцам их имущество. Оркестр заиграл бойкую мелодию.

– Вы молодцы. Вы были просто великолепны. Теперь можете отдохнуть. И не расстраивайтесь, – он подмигнул, протягивая Гарри галстук, который так же ловко снял с его шеи. Потом Люк как бы желая помочь, оправил на Гарри рубашку, суетливо одернул пиджак, рукава.

– Что он делает? Изображает из себя лакея? – спросила Дори.

– Смотри, смотри.

Люк все одергивал, приглаживал, поправлял, затем в последний раз сердечно ударил добровольного ассистента по плечу. Когда Гарри повернулся, чтобы спуститься со сцены, Люк схватил его рубашку сзади за торчащий воротничок и быстро дернул вверх. Нежно-голубая рубашка Гарри осталась у него в руках, а тот в недоумении таращил глаза на обнажившуюся под пиджаком голую грудь.

– Вот это да! Как он это делает? Как он вытащил рукава из-под пиджака?

Роксана смеялась, как смеялась всякий раз, когда Люк показывал этот необычный фокус.

– Извини, профессиональный секрет, – она еще раз усмехнулась и вышла на сцену.