Обманутые иллюзии

– Твои следы вели в Мексику. Мышка ездил вместе с ней. Ты даже не представляешь, в каком состоянии она была, – испуганная, беременная, с постоянными приступами тошноты. – Лили выдернула руку и встала. Она всегда была такой спокойной и уравновешенной, что подобная перемена потрясла Люка. – Она искала тебя, боялась, что ты умер, или заболел, или с тобой Бог знает что случилось. Потом она нашла твой самолет и человека, которому ты его продал. Тогда она поняла: ты не хотел, чтобы тебя нашли. Черт тебя побери, я думала, она никогда не сможет оправиться после этого, – она резко придвинула стул к столу, зазвенела посуда. – Скажи мне, что ты потерял память. Скажи, что ты ударился головой и забыл нас, забыл все. Ты можешь мне это сказать?

– Нет.

Теперь она плакала. Крупные слезы беззвучно катились по лицу, а он с несчастным видом смотрел на нее.

– Я не могу тебе этого сказать и не могу просить, чтобы ты простила меня. Но я сделал то, что казалось мне самым лучшим для нас всех. У меня не было выбора.

– У тебя не было выбора? Ты не мог хотя бы сообщить нам, что жив?

– Нет, – он взял салфетку и встал, чтобы промокнуть ее слезы. – Я каждый день думал о вас. Весь первый год просыпался ночью, думая, что я дома, а потом вспоминал… И тянулся к бутылке вместо того, чтобы обнять Роксану. Это было все равно, что умереть. Я хотел бы все забыть, хотел бы обойтись без своей семьи, – он сжал салфетку в руке и произнес глухим голосом: – Мне было двенадцать, когда я нашел свою мать. Я не хочу провести остаток своей жизни без нее. Скажи мне, что я должен сделать, чтобы убедить тебя дать мне еще один шанс?

В мире Лили для любви не существовало никаких преград. Она была всепроникающей и всеобъемлющей. Поэтому ничего другого Лили и не могла сделать. Она просто распахнула объятия и приняла в них Люка, покачивая его и поглаживая, а он зарылся лицом в ее волосы.

– Теперь ты дома, – шептала она. – Только это важно.

Он узнавал в ней все то, что когда-то знал, любил и оставил: мягкость, доброту, силу. Чувства бушевали в его душе, переполняя ее, словно взбунтовавшаяся река. Он мог только крепче прижиматься к ней.

– Мне так не хватало тебя, Лили. Господи, как же мне не хватало тебя!

– Я знаю, – она опустилась на стул и позволила ему положить голову к ней на колени. – Я не хотела кричать на тебя, солнышко мое.

– Я думал, что ты не захочешь меня видеть, – он выпрямился, так, чтобы достать рукой до ее щеки и погладить эту бархатистую кожу. – Я никогда не был достоин тебя.

Это глупо. Многие люди сказали бы, что мы достойны друг друга, – она всхлипнула и крепко обняла его. Ты потом все мне расскажешь, правда? Как только ты захочешь.

– Потом. Сейчас я хочу просто смотреть на тебя, она отодвинулась, не отпуская Люка, и окинула его лицо внимательным материнским взглядом. – Ну, ты выглядишь все так же молодо, – кончиками пальцев она разгладила тоненькие морщинки у его глаз. – Только немного похудел и стал как-то… жестче, – вздохнув, она поцеловала его в щеку и стерла указательным пальцем отпечатавшуюся помаду. – Ты был самым красивым мальчиком, которого я видела в жизни, – когда он поморщился, Лили засмеялась. – Ты не забыл магию?

– Я выжил только благодаря ей, – он взял ее руки и прижал к губам, чувствуя в своем сердце бесконечную благодарность и стыд.' Он готовился к ее гневу, к холодной и презрительной обиде, даже к равнодушию. Но против постоянства ее любви у него не было защиты. – Вчера ты была такой красивой. Я смотре, на тебя и Роке на сцене, и мне казалось, что этих пяти лет никогда не было.

– Но они были.

– Да, были, – он встал, но не выпустил ее рук. – Я не знаю такого заклинания, чтобы заставить их исчезнуть. Но я могу сделать так, что все вернется на свои места.

– Ты все еще любишь ее.

В ответ он только пожал плечами, но она улыбнулась, поднялась и взяла его лицо в свои ладони.

– Ты все еще любишь ее, – повторила она. – Но тебе понадобится больше, чем полный карман фокусов, чтобы вернуть ее обратно. Она не такая слабовольная, как я.

– Ничего, я тоже не слабовольный, – проворчал Люк. Вздохнув, Лили покачала головой.

– Если ты попытаешься надавить на нее, то она только отдалится. Макс сказал бы, что на каплю меда можно поймать больше мух, чем сбить свернутой газетой. Поверь мне: женщина, даже самая упрямая, любит, когда за ней ухаживают, – он только фыркнул, но Лили стояла на своем. – Я не имею в виду цветы и музыку, солнышко. Дело в отношении. Рокси нужен достойный соперник, но ей нужен и заботливый кавалер.

– Да если я стану перед ней на одно колено, она тотчас же двинет мне ногой в лицо!

Совершенно верно, подумала Лили, но решила, что соглашаться вслух было бы недипломатично.

– Я не говорила, что это будет легко. Но не сдавайся, Люк. Ты нужен ей больше, чем можешь себе представить.

– Что ты имеешь в виду?

– Просто – не сдавайся.

Задумавшись, он опять привлек Лили к себе.

– Эту ошибку я не повторю. И сделаю все то, что надо сделать, Лили, – его глаза потемнели, словно перед ними появилось что-то ненавистное, что только он один мог разглядеть. – И сведу все счеты.