Обладание

— Мне не нужно подчинения. Если это — основная часть твоего приданого, я не приму его.

Этот день окончательно измотал Мойру. Ее покидали последние остатки бодрости. Ей не следовало приходить сюда. Рийс не хочет ее. Она должна была сразу понять, что его прекратившиеся визиты означают, что он раздумал.

Поднявшись со стула, она со страхом поняла, что ей предстоит вернуться в дом Аддиса. Возможно, ей удастся избежать встречи с ним, а когда она выспится, на свежую голову будет легче принимать решения по поводу того, как жить дальше в этом городе в одиночку.

Он дотронулся до ее руки и остановил ее.

— Это единственный способ узнать мужа получше, Мойра? В подчинении?

— Если того желают мужчины.

— Но я не из таких.

Конечно же, нет. Если бы этот мужчина искал исполнительную женщину, он женился бы много лет назад. Захлестнувшие ее отчаяние и усталость поглотили чувство неловкости, и Мойра заговорила о том, что было у нее на уме.

— Я пришла сюда сама, верно? Пришла по своему собственному желанию. Не знаю, есть ли у меня те качества, которые тебе нужны, хорошо ли сложится у нас жизнь. Ни один из нас не любит другого, но между нами возникла дружба! А это то, чего многие пары за всю жизнь так и не смогли достичь. Я думала, что мы могли бы попытаться начать с того, что имеем, а со временем между тобой и мной может возникнуть нечто иное. Я не рассчитывала уходить обратно, но я уйду сейчас же, если ты того хочешь.

Неожиданно для самой Мойры, все, что наболело у нее на душе, бурным потоком выплеснулось наружу. В ее голосе было столько отчаяния! Рийс внимательно посмотрел на нее, затем поднялся и ласково обнял.

— Нет, ты останешься. Я приглашаю тебя.

Он наклонил голову и поцеловал ее. Это действительно было скорее предложением дружбы. Она приняла его тепло и постаралась заглушить короткий всхлип, наполнивший ей грудь.

Он заботливо обнял ее, и она обмякла в его руках. Чужие руки, но они излучали силу и обещали утешение. Она и надеялась, и боялась, что он сделает больше, чем просто обнимет ее. Она надеялась на то, что начнет открывать для себя удовольствие в его прикосновениях. А со временем оно, может быть, перейдет в нежность, которая затмит все воспоминания.

Над ними скользнула тень, прервавшая их поцелуй. Они оба одновременно повернулись к двери.

В дверях стоял Аддис, и он был в ярости. Напряжение и опасность волнами исходили от него, глаза метали молнии. Чувства, которые терзали его все это время, овладевали им все сильнее и сильнее.

Рийс отпустил Мойру, но так, чтобы она оставалась за его спиной.

— Попробуй только учинить насилие в этом доме, и ты ответишь перед городским судом.

— Я пришел за тем, что принадлежит мне.

— Она — свободный человек.

— Пока еще нет.

Мойра видела лицо Аддиса и без труда угадала его настроение. Она слишком хорошо знала его и понимала, к чему это может привести. Ее охватила тревога.

— Нет, Рийс, не надо…

Он удержал ее рукой и снова отвел за спину.

— Если ты уйдешь, он больше никогда не отпустит тебя. Даже если это будет означать для тебя смерть.

Она положила ладонь на его руку.

— Это не так. Ты не знаешь его. Он не причинит мне вреда.

— Я ничего ей не сделаю, — промолвил Аддис, делая шаг вперед и вынимая из ножен меч. Он поднял его, направив острие в горло Рийса. — Но к тебе это не относится. Не вмешивайся. Ты можешь получить ее, когда она больше не будет нужна мне.

— Она уже не нужна тебе. И ты тоже ей уже не нужен.

— Пока что это не так. Пойдем, Мойра.

Рыцаря охватила дрожь. Он уже всерьез стал подумывать о том, что сделает, если Рийс не отступится.

— Вложи меч в ножны, Аддис, — она оттолкнула руку Рийса и прошла мимо. — Тебе не победить в споре с этим человеком. Ты знаешь, что я пришла сюда по своей воле, и ты не причинишь ему зла из-за меня.

Он глядел на каменщика, обуреваемый примитивной яростью. Мойра подошла ближе и положила свою руку на рукоять его меча. Слабо, но уверенно преодолевая его сопротивление, она заставила его опустить клинок.

Ярость его понемногу стихала, и Мойра почувствовала это. Через минуту он вложил меч обратно в ножны, все еще продолжая метать яростные взгляды в сторону каменщика, не отступившего ни на шаг и не испугавшегося.

— Ты пойдешь со мной, Мойра. Можешь спать где угодно этой ночью, но сейчас ты пойдешь со мной.

Рийс красноречиво посмотрел на нее. Она ответила ему подбадривающим взглядом. «Он говорит то, что думает, — словно пыталась сказать она. — Поверь мне. Я знаю его». В реакции Рийса не было ни одобрения, ни понимания того, что происходит.

Она вновь посмотрела на Аддиса. Он отвел глаза от каменщика, и их взгляды встретились. Выражение его глаз заставило ее сердце остановиться. Она прочла в них еще не утихнувшую злость, но сколько же в них было боли! Столько отчаяния она никогда не видела в них прежде. Глубокое, переполнявшее душу понимание огромной потери смешалось с ее собственным горем.