Облаченные в тени

Тут она вспомнила, что Машеньки поблизости нет. Вскочив с кровати, Елизавета пробежала к своему уголку и опустилась перед зеркалом на мягкий стул. Схватила расческу и принялась расчесывать непослушные волосы.

— Господи, да расчесывайтесь же, наконец! До чего непослушные! Машенька! Иди сюда немедленно! Время, Машенька, время!

Влетела Маша, вся растрепанная и запыхавшаяся. От нее вкусно запахло свежими пирожками. Наверняка вновь сидела на кухне и чесала языки с кухаркой.

— Расчесывай скорее. Через час мне надо быть уже в парке! А еще столько всего надевать!

Маша вытерла руки в жиру о передник, взяла расческу и профессиональными движениями стала укладывать Елизавете волосы. Вскоре на голове девушки образовалась вполне приличная прическа. Тогда перешли к одеванию.

На затягивание корсета, укладку пышных складок платья ушло почти полчаса, зато, когда все было закончено, Елизавета выглядела просто замечательно. Никто и никогда не дал бы ей девятнадцать. Сейчас она выглядела только на шестнадцать, и ни годом больше.

Однако, следуя типичной женской самокритике, Елизавета морщила нос и говорила:

— Нет, как же я некрасива! Все на мне висит, как на вешалке! А груди где мои, а?

Конечно, Елизавета сильно преувеличивала.

Когда стрелки на часах приблизились к семи, Елизавета побежала на улицу, к минимизу, и уже в нем смогла спокойно вздохнуть. Волнение от столь неожиданно назначенного свидания заставляло сердце ее биться в сто раз чаще обычного и хотя мысли о том, что все это неправильно как-то и чересчур быстро буравили ее голову, она успешно отбрасывала их в сторону, а сама думала только о предстоящей встрече.

Это было не первое свидание Елизаветы с молодыми людьми. Будучи красивой и умной девушкой, она не имела дефицита поклонников, которые посещали ее едва ли не ежедневно. Правда, в последние несколько лет рвение молодых людей из знатных семей связать свою судьбу с мадмуазель Бочариной несколько поубавилось. Многие женились на других, а те, кому просто не повезло в общении с молодой и задорной Елизаветой, распространяли о ней слухи, как о неприступной, капризной и малоинтересной девушке. Этому, ясное дело, никто не верил (кроме, разве что о неприступности, поскольку назначить более одного свидания с Елизаветой не удавалось никому. Всех своих ухажеров Елизавета находила скучными, глупыми и непригодными к более близкому знакомству).

А в этот вечер Елизавета и сама не знала, для чего едет на свидание с таинственным Николаем. Вернее, она отрицала, что это свидание, твердила про себя, что ей просто интересно поближе познакомиться с дерзким молодым человеком, вот так сразу признавшимся ей в любви. Вот скажите мне, какое же это свидание? Он мне совершено не нравится, просто немного симпатичен. Он не предлагал мне ничего, кроме как прогуляться с ним по парку. Так любой может предложить. С чего вы взяли, что в таких ситуациях обязательно нужно сразу целоваться и признаваться друг другу в любви?..

Мысли мыслями, но что-то Елизавета определенно чувствовала, иначе для чего ей было соглашаться на встречу?

Николай ждал ее у входа в парк, как раз около аллеи, ведущей вглубь. Одет он был неброско, в серый костюм, так что если бы не букет роз, который он сжимал в руке, Елизавета бы его и не заметила.

— Николай, вы?! — воскликнула она, едва сойдя со ступенек минимиза.

— Добрый вечер, — Николай подошел быстрым шагом, поклонился и протянул Елизавете букет, — это вам.

— Розы! — сказала Елизавета, принимая букет, и посмотрела на них так, слово впервые в жизни увидела такие замечательные цветы. Букет состоял из девятнадцати роз, был аккуратно завернут в бумагу, и удержать его в одной руке было для Елизаветы задачей не по силам. Она протянула букет обратно, — возьмите, Николай, я не в силах его удержать. Отдадите, когда будете провожать меня домой…

"Боже, что я такого сказала?! — ужаснулась она, — сама намекнула ему на то, чтобы он провожал меня! Какой ужас!"

Однако же, слетевшие с губ слова уже нельзя было воротить. Да и, честно признаться, Елизавета не очень-то жалела о сказанном. Несколько секунд оба они безмолвно стояли на месте, а затем Елизавета, никогда не любившая затяжных молчаний, воскликнула:

— Ну, чего вы стоите, Николай?! Пойдемте в парк!

— Пойдемте, — согласился Николай, — надеюсь, вы позволите взять вас за руку?

Елизавета подумала, и кивнула:

— Позволю, уважаемый. Иначе, какое же это будет свидание?..