Обещай, что никому не скажешь

Я снова покачала головой. Зак взял себе второе печенье.

– А Опал – потрясающая девочка, – продолжал он. – Я так беспокоился за нее после того, как убили ее подругу. Как у нее дела?

– Не сказала бы, что хорошо. Рейвен договорилась о консультации с психиатром.

– Боже, какой ужас ей пришлось вынести. Надо было мне приехать и посмотреть, можно ли что-то сделать для нее. – Он стряхнул с себя крошки.

Я посмотрела на его подвеску, похожую на маленькие часы или карманный хронометр. Она была достаточно толстой, чтобы иметь внутри крошечный заводной механизм, и выглядела так, словно наверху крепилась откидная крышечка.

Он заметил мой взгляд и протянул мне подвеску, чтобы я рассмотрела ее повнимательнее.

– Красиво, правда? Она символизирует Колесо Жизни. Это тибетская вещица.

На передней части были выгравированы три концентрических круга, разделенных на сегменты. Во внешнем кольце насчитывалось двенадцать сегментов, в среднем шесть сегментов, а в последнем – два сегмента. В центре изображены змея, свинья и петух. Внутри каждого сегмента – свой гравированный рисунок: горшечник, обезьяна, срывающая плоды, рожающая женщина, а также разные люди и божества, которые занимались на первый взгляд непонятными делами.

– Внешнее кольцо символизирует двенадцать звеньев причинности, – пояснил Зак.

Я кивнула, хотя не имела ни малейшего понятия, о чем он говорит.

– А в этом кольце – шесть царств бытия: боги, титаны, люди, животные, голодные призраки и преисподняя.

Мой взгляд был прикован к голодным духам: трем сбившимся в кучку неуклюжим существам с тонкими шеями и жутковатыми глазами.

– Голодные духи? – спросила я.

– После смерти они так сильно связаны своими желаниями с материальным миром, что остаются призраками, жаждущими еды и питья, но не способными удовлетворить свой голод.

– Круто, – заметила я.

Он усмехнулся.

Потом я увидела над колесом чудовищное лицо с ощеренными клыками и злобным взглядом.

– А это что за тип? – Я указала на лицо.

– Бог Смерти. Он вращает колесо.

– Значит, Смерть вращает Колесо Жизни? В этом есть жестокая ирония, не так ли?

– На самом деле это не так мрачно, как кажется, – сказал он.

Вы можете повязать хиппи шелковый галстук, наделить его ученой степенью и членством в местном яхт-клубе, но глубоко внутри он останется все таким же хиппи. Я невольно улыбнулась.

– Зак, могу я задать вопрос, который покажется тебе немного странным?

– Разумеется. Хотя мне ничто не покажется странным, ведь я жил в Нью-Хоупе. – Он подмигнул мне и откинулся на спинку кресла. Неужели тот самый нервный подросток, которого я помнила с детства, теперь стал таким обаятельным и непринужденным?

– Я вот все думала, сможешь ли ты рассказать мне кое-что о Нике Гризуолде. Он сделал очень странную вещь: оставил мне сообщение, что я должна найти тебя. Как ты думаешь, почему он это сделал?

Зак слегка стиснул зубы и набрал в грудь воздуха. Я задела его за живое. Он встал, обошел меня и закрыл дверь. Я чувствовала себя как нашкодивший ребенок в кабинете директора.

– Что было сказано в той записке? – Он наклонил голову набок и приподнял брови.

– «Найди Зака». Это все.

Зак помедлил, собираясь с мыслями перед тем, как продолжить. Казалось, он изучает книги на полках, как будто там могли находиться необходимые ответы.

– Бедный Ник, – наконец сказал он и снова положил одну руку на грудь, а другую на пресс-папье. – Это правда, мое сердце открыто для него… просто я больше не могу участвовать в этом. Прошлое кануло в небытие, и ему нужно не цепляться за старое, а идти своим путем. Ник иногда заходит и предлагает где-нибудь выпить. Я несколько раз ходил с ним по старой памяти, понимаешь? Вероятно, не стоило так поступать, но теперь ничего не поделаешь. Но я мог дать ему неверный сигнал.

– Сигнал?

– Понимаешь… – Его уши вдруг покраснели; я хорошо помнила эту особенность. – Сигнал о том, что я, э-э-э… снова интересуюсь им. Никки – отличный парень, и он мне не безразличен, правда. И я не говорю, будто сожалею о том, что случилось тогда, но мы же были детьми, понимаешь?

Я старалась понять, к чему он клонит, не вполне готовая перейти к выводам, к которым он меня подталкивал.

– Выходит, ты пытаешься мне сказать, что у вас был роман?

Зак какое-то время смотрел на меня; теперь покраснели не только его уши, но и лицо. Потом он нервно рассмеялся и покачал головой:

– Упс. Я думал, ты знаешь. Не хотел тебя шокировать. Полагаю, ты могла бы представить себе, что это было частью периода свободной любви в моей жизни. – Он криво улыбнулся и быстро отвел взгляд, сосредоточившись на своей гитаре. Был ли это тот же самый инструмент? Та же гитара, на которой он исполнял серенады моей матери тогда, в нашем старом типи?

– Бог ты мой, Кейт. Я был уверен, что он рассказал тебе. Вы с ним какое-то время были близки друг к другу. Я не сомневался, что ты знаешь.

– Не имела представления, – призналась я.

Он потеребил свою остроконечную бородку.