Объект «Зеро»

– Еда готова, сэр! – доложил Цендорж.

– Ага, начальник! Вара варой, а обед по расписанию, – поддакнул Миха.

Я вернулся к нашему походному столу, уселся на смятую траву и вместе с остальными воздал, как писали в старинных книгах, дань желудку.

– А скажи-ка, друг Цендорж, как тебя занесло на Медею? – с набитым ртом поинтересовался Панкратов.

Монгол отложил надкусанную галету, посмотрел вдаль и ответил:

– До войны я баранов пас. В моем роду все мужчины баранов пасли. За баранов платили хорошо – живое мясо, богатые люди любят такое. Когда ваши поссорились с Коалицией, у нас в Монголии курултай собрали. Долго думали, как быть. Одни говорили: «Надо тихо сидеть, баранов пасти, лошадей. Монголам в чужой войне проку нет». Другие говорили: «Мы всегда с Россией были. Нельзя Россию бросать – она обидится». Третьи говорили: «От России пользы нам нет. Наших коней, коров, баранов в Америке покупают. Если мы вступим в Коалицию, у нас базы построят. Монголия между Россией и Китаем лежит. Они испугаются, когда тут войска Коалиции появятся. И войны не будет».

Третьи победили. Монголия стала страной Коалиции. Нас всех сразу призвали на войну. Я воевать не умею, дома только старый лучемет был, волков стрелять. Но меня тоже взяли на войну. Возле озера Хубсугул есть поселок Хатгал. Там базу стратолетов сделали. Ночью черные треугольники взлетали из-под земли, утром прилетали обратно. Вокруг стены, силовые линии, называются «периметр», народу много, гравилеты по степи ходят, диверсантов ищут.

Мне форму дали, новый лучемет дали, хороший. Большой начальник из Коалиции сказал: «Цендорж, ты теперь солдат свободного мира. Бери своих пастухов, бери баранов и гони к Хубсугулу. Будешь пасти их и мясо отдавать нашим пилотам, чтобы они хорошо кушали и хорошо воевали».

Монгол судьбу не выбирает, монгол судьбе подчиняется. Три месяца весь мой род жил у синего озера Хубсугул. Три месяца черные треугольники взлетали из-под земли. Три месяца я кормил их пилотов.

Потом с неба упали ракеты и земля затряслась, а следом пришли русские десантники. Они подбили гравилеты, сломали стены, отключили периметр, многих пришлых людей убили, еще больше взяли в плен. Я был в форме Коалиции, с лучеметом – и меня тоже взяли. Капитан с усами сказал: «Дурак, кому ты служишь!» Я сказал ему, что не стрелял в его десантников. Но меня и всех моих родственников все равно посадили в транспортный стратолет и увезли далеко-далеко. Там, в лагере на берегу соленого моря, мы жили почти год. Ели, спали – больше ничего не делали. А потом нам сказали: «Все, кто хочет искупить вину и вернуться домой, должны полететь на планету Медея». И мы полетели. Вот так я оказался здесь.

– То есть вам обещали возвращение на Землю? – уточнил я. – И в договоре есть такой пункт?

– Договор? Какой договор? – впервые за все время на бесстрастном лице Цендоржа мелькнула тень удивления. – Нам начальник сказал – надо лететь, потом все вернетесь…

– Вот не люблю я этого паскудства! – взорвался Гришка Панкратов. – Не первый раз уже слышу: наобещали тут всем с три короба. Это все эти, из новых европейских союзничков… Как жареным запахло, они к нам переметнулись, а теперь наравне со всеми заправляют. Твари! Цендорж, ты хоть понимаешь, что вас надули? Вас, Рахматулло, арабов этих, сопляков из Корпуса… Те вообще за романтикой сюда летели, мол, разведаем, освоим, отстроим – и дальше по Вселенной, неся свет и цивилизацию. Тьфу, дурни… Я специально спрашивал – ни одного стерила среди них нету. Стало быть, там, на Земле, в руководстве Департамента Колонизации, с самого начала знали, что они тут останутся. Жить, детей рожать.

– Стерилов среди колонистов практически нет, – подтвердил я. – Только в экипаже «Руси» и, наверное, среди заключенных. Миха, много у вас стерилов?

Миха неохотно оторвался от еды, вытер жирные пальцы о траву:

– А я знаю, начальник? Мужики талкали, что нас зацепили до кучи, потому как нехватка была. Хайкам лимонарий на этой планете нужон был. А пипловсов не хватало. Тут и нас хватанули. Я-то по третьей ходке отвисал, в Греции, зона у Домокоса. Три года еще слипать оставалось. Так нас вымели под зиро, прямо с флэтов. Мы – начальник, куда? А там доги из Внутренней Службы, сезают: щетап свой фак мауф, и вся недолга.

Я только тут, на планете, пролукал – согнали со всей Европы, и варовых, и блатных, и кто по хозчасти подсел. Даже стэлменов притащили! Мы с корешами перетерли эту мазу и насаенсали вот чего: сюда только тех, кто не нужен, брали. Тех, кого не жалко… Хайки верняк секли, что тут палево. Мне стэлмен один, из олдовых, слился, что банку нашу, «Русь» эту, к списанию готовили. Эндовый рейс у нее был на Медею. Такие дела, начальник…

И Миха вернулся к еде.

Некоторое время все молчали. Споров по поводу странного состава, отправленного на Медею в качестве колонистов, и на Соколе, и в приватных разговорах велось предостаточно. До чего только не договаривались, каких только идей не выдвигали – от халатности до заговора, от случайности до происков агентов Коалиции.