О связях как таковых

Есть в вещах некая божественная сила (divina quaedam vis), сама любовь, она и есть отец и источник, Амфитрита{57} привязанностей. Потому неслучайно Орфей и Меркурий любовь назвали духом могущественным и великим (magnum Daemona){58}, ведь и всякая основа вещей (tota rerum substantia), и устроение их, и скажем так, сущность их, есть некая привязанность (vinculum). Мы постигнем всю главнейшую суть учения о привязанности (maximam et principem vinculi doctrinam), если бросим взор на устроение Вселенной. Именно благодаря этой привязанности высшие [предметы] снабжают [силой своей] (provident) [подчинённые им] низшие, которые, в свою очередь, обращаются (convertuntur) к высшим, подобное связывается с подобным (paria invicem associantur), наконец, всё совершенство мироздания (universi perfectio) существует согласно закону её сущего (secundum formae rationem).

Глава XIII Основной механизм (principalis effectus) привязанности

Одна любовь и одна привязанность (Amor unus, vinculum unum) всё объединяет (facit omnia unum), разными ликами обладает в различных вещах (diversas habet in diversis facies), дабы всякий раз по-новому привязать что-то новое (aliter alia atque alia vinciat). Потому и говорится, что Эрот (Cupido) [одновременно] высший и низший, самый юный и самый старый, слеп, но и исключительно зорок, он, кто всякому сущему по силам его дарует твёрдую стойкость не отступать от своего места для вечного продолжения его рода (facit omnia pro viribus vel in se ipsis consistere ne a se recedant, ad speciei perennitatem){59}. Вот как раз во взаимоотношениях отдельных [разнополых] представителей рода любовь делает так, что они сами себя покидают (a se ipsis recedant), когда любящий жаждет весь перенестись (transferri) в любимого. Сами они цельно (per se) растворяются друг в друге, открываются и разверзаются друг для друга (dissolvantur, aperiantur, dehiscant), когда любящий жаждет заполучить всего возлюбленного, и впитать в себя (imbibere), [испив без остатка]. Итак, существует такая привязанность, благодаря которой вещи желают быть на своих местах и не упускать того, что у них в руках (non amittere quae habent), и в то же время быть везде и иметь то, чего они лишены. Берёт начало это и от определённого удовлетворения тем, чем обладаешь, и от страстного стремления (desiderio et appetitu) к тому, что далеко и что можно заполучить, да и от любовного влечения ко всему вообще (amore circa omnia), ибо не исчерпываются истиной или же благом частным и конечным частные стремления и мысли (particularis appetitus et intellectus), взирают они как на свои предметы на всеобщую истину и всеобщее благо. Вот почему из-за одной и той же привязанности та или иная сила в каком-то теле испытывает одновременно и стяжение и расслабление, и, уходя прочь, растворяется. Эту [особенность] существования привязанностей согласно родам вещей (conditionem vinculi) ты и в иных привязанностях существ различных видов понаблюдай.

Глава XIV Качественная [характеристика] привязанности