О мифах и магии (ЛП)

— Торкмиду, — Снейп глянул на неё так, будто она спятила, и, склонившись над ней, поцеловал её ещё раз — в губы, жёстко и самоуверенно, видимо, совершенно не боясь заразиться. — Не выходить, — повторил он, уже коснувшись двери. Его взгляд говорил: только попробуй ослушаться.

Дверь распахнулась, окно всосало в себя занавеску и выдуло обратно порывом взметнувшегося ветра. Хлопок, затихающий звук шагов, и Снейп исчез.

***

Днём Торкмид выглядел чуть более живым. Ставни нескольких домов и магазинов были закрыты, окна некоторых — заколочены досками взамен стекол, явно выбитых бурей. «Ещё одна на подходе, — сказал ему хозяин трактира за завтраком (Снейп чуть было не забыл попросить его отправить что-нибудь съедобное в номер для Гермионы), — так что держитесь крепче. Трясти будет не на шутку».

Кондитерская была открыта, но он не стал туда заходить, опасаясь истратить всю мелочь на то, чего ему не нужно и не хочется, а Гермиона не может съесть, потому что слишком больна. Но благотворительный магазинчик казался достаточно тусклым и страшненьким, а сварливая женщина за кассой только мельком глянула на Снейпа, когда он вошёл. Даже не поздоровалась.

В магазине царило необычайное изобилие шотландки: красно-зелёные, зелёно-жёлтые квадраты выстилали перила, занимая больше места, чем следовало бы. Книжные полки ломились от безделушек и керамических котиков, а ниши в старых толстых стенах были заставлены позолоченным фарфором. С крючков у кассы свисала гроздьями бижутерия, и только когда Снейп встал там, перебирая бусы, женщина подняла глаза от книги и уставилась на него воспалёнными глазами.

— Сколько? — спросил Снейп.

— Смотрите ценник, — бросила женщина и перевернула страницу.

Все безделушки были уродливы, но Снейпа это не волновало. Он вспоминал подарки Лили — палочка, которую Гермиона осмелилась тайком спрятать в его сумку, пакетики со сладостями и книжки, обёрнутые в яркую подарочную бумагу — он засовывал их под кровать, подальше от глаз родителей — и снова чувствовал себя виноватым, потому что не мог отплатить Лили за её доброту. Забота о других людях давалась ему нелегко. После неё.

Но теперь она здесь.

То есть, там.

Лежит обнажённая в его постели.

Он выискал наименее уродливое украшение — черный камешек на кожаном шнурке. Оно стоило 99 пенсов, а ему карман жёг фунт.

— Сдачи не надо, — сказал Снейп женщине за кассой, будто она и не собиралась прикарманить задолженный ему пенс.

***

Без Гермионы было одиноко. Разум его, терзаемый странными вопросами и ответами, без собеседника лихорадило сильнее обычного. Он шёл пешей тропой от холма в рощу, хлюпая по слякоти. Едва не потерял ботинок в трясине у турникета. Он брел вперёд, опустив глаза, забывшись, чернее тучи, и всё же…

Когда поля под паром остались позади, за завесой ветра и брызг дождя, и Снейп шёл уже среди деревьев, он постепенно понял, что идёт вовсе не по роще, а по самому настоящему лесу. Лес был большой, густой и тёмный — таких он в Англии нигде не видел — Снейпа окружали не хиленькие насаждения, а высокие, плотно растущие деревья, не пропускающие сквозь свои ветви серый дневной свет. Лес казался бесконечным. Колючие кусты цеплялись за пальто, в листве слышались шорохи, и что-то следовало за ним во тьме — лисы, птицы, длинноногие пауки, молчание наблюдающего за ним оленя….

К тому времени, как Снейп снова увидел солнечный свет, он успел промокнуть до нитки. Заляпанный грязью, запыхавшийся, он тем не менее несколько повеселел и перестал обращать внимание на свое состояние. Ощущение было странное. Он словно гудел. Его тянуло вперёд, будто пружиной, крючком зацепленной за его пупок.

Почти дойдя до края леса, куда уже пробивалось всё больше слепящего света, Снейп споткнулся о сучковатый корень старой ивы и кубарем вылетел на опушку, прямиком в мокрое поле, густо поросшее бурьяном. Он выругался и оглянулся. Взгляд его поднялся до склона, на котором возвышались щербатые каменные развалины, грозные, серые и похожие на…

— Северус? —позвал из деревьев призрачный шёпот.

Снейп почему-то не повернулся. Он просто стоял на месте, и шепчущий голос вплывал в его уши, обволакивая его чувства. И вдруг он уловил запах весны, увидел яркий солнечный свет, развевающиеся знамена, услышал шумные восклицания.

Он обернулся и посмотрел назад, сквозь рябую темень леса. Ничего. Только болотистые заросли.

Снова собирался дождь. Снейп поднял воротник пальто, сдержал дрожь и продолжил путь.

***

— Судя по вашему виду, вам бы лучше обратно в постель, — сказал бармен Гермионе, усевшейся за один из многочисленных пустых столиков. Её кости и мышцы каждой клеточкой протестовали против контакта с сиденьем. Она намеревалась смелым приступом взять внешний мир — выйти на улицу, бегом нагнать Снейпа и идти за ним на таком расстоянии, чтобы когда она на него налетит, они отошли бы уже слишком далеко от Торкмида и возвращаться в номер уже точно не было бы смысла.

Вот только не будет никакого налёта. Гермионе не удалось добраться даже до входной двери.