o fad3c0960b610c79

- Чего ж не понять? Все предельно ясно. А как к вашим отношениям относился ее

отец, простите за тавтологию?

- Никак. Не одобрял. Прочил Ксении, как он говорил, достойных женихов,

будущих знаменитостей, - Онипко едва заметно усмехнулся, но это не ускользнуло

от Лобова.

- Вам это не нравилось, конечно?

- А что толку? Кто я такой?

39

- А Ксения?

- Она уважала Василия Нифонтовича, он все-таки один воспитывал ее с

двенадцати лет, с тех пор, как умерла мать…

- Ваше отношение к профессору можно назвать неприязнью?

- Ну что вы! Скорее его ко мне… Послушайте, - Онипко резко повернулся и в упор

посмотрел на Лобова полными ужаса глазами. – Вы серьезно можете думать, что

это я… что это я убил профессора?

- Да успокойтесь вы, - отмахнулся Лобов. – Вовсе я так не думаю. И поверьте, это

не лукавство, как иногда принято в нашей практике.

«Куда тебе! – подумал он. - Кишка у тебя тонка, как говорит Суровин!»

- Скажите, мать Ксении серьезно болела? – спросил он после недолгого молчания.

- Да, у нее было слабое сердце. Она всю себя посвятила мужу и дочери. Но в один

момент сердце не выдержало…

- После ее смерти Рябич был один?

- Нет вскоре он близко сошелся со своей давней знакомой Ириной Арнольдовной

Тамме.

- Ксения сказала, что она преподает в том же университете?

- Да, она доцент на искусствоведческом факультете. Специалист по арабскому

искусству.

- Ну, об этом позже. Скажите, Константин, а Ксения сама рассказала вам про

гибель отца?

Парень кивнул.

- Вчера? Как и обещала, вскоре перезвонила?

- Да, когда милиция уехала, она позвонила мне и все рассказала… Мы сразу

встретились…

- Следствие ведет прокуратура. Поймите, насколько это серьезно. А у вас есть

машина?

- Нет. Я заказал такси и примчался на дачу.

- И когда вернулись в город?

- Я часа через два, а она вовсе не возвращалась, ночевала там.

- Скажите, она уже занимается организацией похорон?

- Да, хоронить будут завтра.

- А средств у нее достаточно?

- Вполне. Отец хорошо ее обеспечивал. У нее и свой счет есть.

40

- Понятно. А не говорила ли вам Ксения о том, кто, на ее взгляд, мог совершить

это убийство? Ну, может, какие-то предположения у нее есть? Как она себя вела во

время вашей встречи? Никого не боялась? Не из-за этого ли она остается на даче?

Там ведь, насколько я помню, очень крепкий забор, с хорошей сигнализацией?

- Мне тоже показалось, что она чем-то взволнована. Я пытался разговорить ее. Но

она отмалчивалась. Наконец, мне надоела эта безызвестность, и я напрямую

спросил о ее тревоге. Она ответила, что опасается одного человека…

- Но почему она не сказала об этом нам? – удивился Лобов.

- Понимаете, у нее лишь предположения. Зачем же подводить под подозрение

непричастного, возможно, человека? К тому же близкого знакомого…

- Ну-ну, сказав «А», говорите уж и «Б». Что это за человек?

- Поймите… это лишь предположение… Оно может быть и неверным…

- Выкладывайте! Верно, не верно – проверять нам.

- Ну хорошо, - выдохнул Онипко. Это Ирина Арнольдовна Тамме, подруга

профессора.

- Ну и ну! – присвистнул Лобов. – Как это вы кстати!

После разговора с Онипко он как раз собирался встретиться с Тамме.

- Подробней, пожалуйста, - попросил он парня.

- Ксения говорила, что Ирина Арнольдовна всегда была суровой к ней, помыкала

ею, словом, она всегда была Ксении неприятна. Ксения сказала мне вчера, что у

нее… - Онипко замолчал.

- Продолжайте, - потребовал Лобов.

- Но это всего лишь предположение!

- Выкладывайте! Вы сами себя задерживаете. Времени-то у вас в обрез.

- Ну ладно… но только не говорите про это Ксении… Может, это всего лишь ее

вымыслы…

- Вы мужчина или кто? – не выдержал Лобов, и Онипко как-то скис, потерялся и

залепетал:

- Я сам, конечно, в это нисколько не верю. Но Ксения сказала мне, что Ирина

Арнольдовна вполне могла… вполне могла отважиться на убийство Василия

Нифонтовича…

- Она чем-то аргументировала свое предположение?

- Да как раз всем своим многолетним знакомством с этой женщиной… Говорила, что та не раз просила у профессора денег в долг, но он всегда помогал ей

безвозмездно, так что у нее вошло в привычку по случаю и без случая клянчить у

41

него деньги… Но вы знаете, об этом лучше вам все-таки поговорить с самой

Ксенией… Только не говорите, что я вам об этом сказал…

- И последнее. Вы лично не были свидетелем каких-нибудь подобных сцен с

Тамме, о которых говорила вам Ксения?

- Нет. Боюсь, что Тамме даже и не знает о моем существовании.

- То есть Ксения никогда не приглашала вас домой, где вы могли бы встретиться с

Ириной Арнольдовной?

- Приглашала несколько раз, но я всегда отказывался… Зная отношение ко мне

профессора… Я лишь несколько раз был у них на даче… Ну, когда профессора там

не было.

- Тогда, пожалуй, все. Спасибо вам за беседу. И еще. Не поделитесь, что за срочная

проблема у вас возникла?

- Если это не относится к делу, разрешите мне не отвечать?

- Как знаете, - и Лобов кивнул Онипко, выбирающемуся из салона.

Зазвонил мобильный телефон. Лобов посмотрел на определитель и ответил:

- Слушаю, Николай Владимирович.

- Дело идет, Всеволод Никитич. Я подал иск в суд о мере пресечения Кучину.

Обещали завтра рассмотреть.