Читаем О чём поют воды Салгира полностью

Вечерами в комнате отдельной,Всю её внезапно полюбя,Я ласкаю песней колыбельнойСлабого и нежного — тебя.Я спою о том, как дни скользилиКак мелькали мутные года,Расскажу большие сказки-былиПро зверей, поля и города.Расскажу о море тёмно-синем,О большой и путаной судьбе,О какой-то сказочной России.Никогда не ведомой тебе.И под гнётом прежних слёз и бедствий,Опустив на лампу абажур,Про своё оборванное детствоКолыбельной песней расскажу…1929<p><strong>«Я знаю, как печальны звезды…»</strong></p>Я знаю, как печальны звездыВ тоске бессонной по ночамИ как многопудовый воздухТяжёл для слабого плеча.Я знаю, что в тоске слабея,Мне тёмных сил не одолеть.Что жить во много раз труднее,Чем добровольно умереть.И в счастье — призрачном и зыбком,Когда в тумане голова,Я знаю цену всем улыбкамИ обещающим словам.Я знаю, что не греют блёсткиЧужого яркого огня;Что холодок, сухой и жесткийВсегда преследует меня…Но мир таинственно светлеет,И жизнь становится легка,Когда, скользя, обхватит шеюХудая детская рука.9 — II — 1932

Из сборника «Окна на север» (Париж, 1939)

<p><strong>В ДЕРЕВНЕ</strong></p>Пробежимся со мной до распятья,Вдоль сухих, оголённых полей.На ветру мое пёстрое платьеЗамелькает еще веселей.Я сгрызу недозревшую грушу,Ты — хрустящий, сухой шоколад.И в твою нерасцветшую душуПерельётся широкий закат.А обратно — мы наперегонкиПобежим без оглядки домой.Будет голос твой, тонкий и звонкий,Разрезать предвечерний покой.И завидя наш маленький домик,Ты забьёшься в густую траву,Ну, совсем белобрысенький гномик,Чудом сбывшийся сон наяву.А потом, опуская ресницы,Ты задремлешь в кроватке своей.И тебе непременно приснитсяБелый зайчик с колючих полей.30 — VIII — 1932

Из сборника «Окна на север» (Париж, 1939)

<p><strong>«Жужжит комар назойливо и звонко…»</strong></p>Жужжит комар назойливо и звонко.Ночь голубеет в прорези окна.Спокойный облик спящего ребёнка,И — тишина. Навеки — тишина.Мне хочется, что б кто-то незнакомый,В такой же напряженной тишине,В таком же старом деревянном домеСидел один и думал обо мне.В его окне — сиянье летней ночи,От сердца к сердцу — ласковая грусть…И несколько чужих, прекрасных строчекЯ нараспев читаю наизусть…12 — VII — 1933

Из сборника «После всего» (Париж, 1949)

<p><strong>«Ты не вспомнишь уютного детства…»</strong></p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии