o 98f6fe69ff972b4b

удалённого родника, которых было в изобилии в этих местах. Бывая в южном Подмосковье

по своим делам, Виктор часто удивлялся, что там всякий родник называли «святым

источником». Спрашивая о причине такого названия, он старался выяснить, имеется ли

какая-то легенда, объясняющая святость родника, и в большинстве случаев никаких особых

легенд по этому поводу не было. Тогда он понял, что святость родника заключалась уже в

том, что он давал людям жизнь, просто так, даром. Дарил её им. Разве можно сказать, что

«дар» и «род» не однокоренные слова? Прожившая долгую и трудную жизнь Марфа

Ивановна редко стеснялась в выражениях, не считая ругательными некоторые

непривычные в повседневной речи слова. Однажды она застукала их с женой на сеновале и

нарочито строго прогнала Виктора по какому-то делу, сказав вслед:

— Вы думали, что семейная жизнь только в том и состоит, чтобы ебстись да шанежки

кушать?

На другой день мать упала с крыльца. Подбежавшему на крик Веры Виктору стало

плохо от её неестественно согнутой в запястье руки; а мать, поднятая с земли и пришедшая

уже в себя после падения, спокойно отвечала на причитания взволнованной Веры:

— Что вы расстраиваетесь?! Ну смерть пришла... Ну и что?

2бЗ

Виктор осторожно выправил руку матери и, наложив шины, забинтовал её, а Лида,

упросив соседа, колхозного шофёра, отвезла мать в больницу, откуда они вернулись часа

через два; рука её уже была в гипсе. Она, перенервничавшая, вскоре после приезда заснула,

а уставшая Лида, вздохнув, сказала:

— Мне только этого не хватало: теперь за ней ещё больше придётся ходить. Спасибо

Володьке — она говорила о соседе, шофёре, — довёз. Хоть бы ты машину сюда пригонял

на отпуск, — говорила она Виктору.

— Так дороги же оттуда нет.

— Как нет?

— Не построили ещё. Зимой только можно.

Вечером к дому подъехала легковая машина, из которой вышла не спеша Инна.

Оторопевший Виктор, отложив свои дела, поспешил на улицу, где сидела под окном Вера и

читала книгу. Поздоровавшись отстранённо, как с незнакомыми людьми, Инна с видимым

равнодушием рассматривала деревню, а водитель, вышедший следом из машины,

направился к Виктору и, протянув руку, поздоровался доброжелательно; из его слов

следовало, что брат его, учившийся в техникуме вместе с Виктором — он назвал имя,

ничего не говорившее собеседнику, — узнав о его приезде в гости к матери, попросил

передать, что завтра состоится встреча однокурсников, учившихся вместе с Виктором. И

хотя раньше встречи проходили в Ильинске, на этот раз все решили собраться здесь,

надеясь на встречу с ним. Ещё смутно понимая смысл происходящего, Виктор уже

догадывался, что Инна пыталась таким образом устроить встречу меяеду ними.

Растерянный, он всё же спросил о времени и месте встречи и пообещал приехать вовремя.

Попрощавшись, Инна со спутником уехали, а озабоченный Виктор присел рядом с

Верой.

— Поедешь? — спросила она.

— Надо ехать.

— А что такой?

— Я просто не ожидал...

— Как они узнали, что ты здесь?

— Не знаю. Наверное, меня видели в городе.

— Что ж, езжай. Они ведь из-за тебя здесь собираются. Когда встреча?

— Завтра после полудня.

— Ещё успеешь собраться. Ты ж на рыбалку наладился?

— Да, пойду, покидаю.

Он поднялся, взял спиннинг и только тут обратил внимание, что был уже в болотных

резиновых сапогах, когда выходил к машине Инны. Пройдя на перекат реки, после

нескольких забросов поймал пару некрупных щучек, но азарт к нему так и не приходил:

было не по себе от той ситуации, в какой он оказался. Да, он был рад приезду Инны, как

был бы рад увидеться с ней наедине, но в то же время ему было стыдно перед Верой, было

стыдно лгать и что- либо умалчивать, и это угнетало его. В конце концов, надо было

успокоиться, поняв, что другого выхода, как поехать на встречу с Инной, нет.

На другой день, собравшись к полудню, Виктор вышел на дорогу, не спеша направился

в сторону города, а через некоторое время его подобрала попутная машина, и через

четверть часа он уже стучался в гостиничный номер Инны. Дверь открылась бесшумно,

очевидно, не была закрыта, и лишь только Виктор ступил в комнату, как девушка повисла у

него на шее, осыпав его поцелуями. Видя, что ему не удастся высвободиться из её объятий,

он взял Инну на руки, ногой захлопнул дверь и перенёс девушку на кровать в глубь номера.

Освободившись, она тихо говорила:

— Господи! Я целый год ждала этого: обнять тебя, поцеловать, почувствовать тебя всем

телом! И если бы я не приехала, мы бы не увиделись.

2бЗ

В её словах явно прозвучала горечь.

— У меня никого не было после тебя, а я ведь женщина, и мне пора быть матерью.

Виктор молчал, не зная, что ответить девушке. Выше его сил было что-либо обещать

ей, потому что он не был готов к этому, потому что даже не думал об этом, обязанный