o 0a115616b968c99b

-Шваль, мерзавец, по нему петля плачет, - равнодушно ответила Белла, и, достав из

кармана замшевую тряпочку, принялась полировать ногти.

-Заходи! – услышал Дэниел низкий, красивый мужской голос, и, толкнув дверь, отведя глаза,

еще успел подумать: «Надо запомнить, Эухении должно понравиться».

-Девочки, - смуглый, широкоплечий, с короткой, черной бородой мужчина, щелкнул

пальцами, - придется вам прикарманить мое золото до следующего раза.

Он шлепнул невысокую, белокожую брюнетку пониже спины, и та, как была, обнаженная,

слезла с кровати. Светловолосая девушка последовала за ней, а мулатка остановилась

напротив Дэниела, - она была ему вровень, и задумчиво проговорила: «Я бы не отказалась,

капитан, вернуться к вам в постель – вместе с вашим гостем. А? – девушка обернулась и

Энрикес рассмеялся: «Я запомню, дорогая моя, и он – капитан кивнул на Дэниела, - тоже».

Энрикес оделся, и, передав Дэниелу бутылку вина, почесав растрепанные, черные, кудрявые

волосы, сказал: «Капитан Мозес Коэн Энрикес, еврей, кому это не нравится, - может

отведать моей шпаги. А теперь быстро – кто ты такой и почему, ради тебя, я должен

выгонять трех лучших шлюх в Порт-Рояле из своей кровати?».

-Дэниел Вулф, - юноша протянул руку. «Я ходил с капитаном Ньюпортом на «Золотом

Драконе». У меня к вам записка от капитана Джона Смита. И еще, - добавил Дэниел, широко

улыбаясь, - я брат Вороненка.

-Не похож ты на сэра Стивена, - испытующе заметил Энрикес, проглядывая письмо.

-Мы от одной матери, - объяснил Дэниел, и увидел, что карие глаза капитана похолодели, и

остановившись, перечитали какую-то строчку в записке. «Ну, Вороненка ты нашел, - Энрикес

помедлил, - парень ты, я вижу, сообразительный, и не будешь болтать о том, о чем не надо.

А вот зачем тебе Питер Лав?».

-Он убил семью да Сильва, - коротко ответил Дэниел, - это наши дальние родственники, ну,

меня с дядей он тоже захватил в плен, но мы бежали с его корабля, и спасли девушку, донью

Ракель да Сильву, она – единственная, кто выжил.

Энрикес длинно, витиевато выругался и велел: «Дай бутылку!»

Выпив, он помолчал и сказал:

-Как подумать, я у этого....на корабле обедал, и он мне, сука, в глаза смотрел и клялся, что в

жизни не встречал барка «Святая Маргарита». Пошли, заберем Вороненка, - коротко велел

Энрикес, пристегивая шпагу. «Сейчас вернемся на «Викторию», к вечеру отплываем. Будешь

у меня навигатором, ну, доля в добыче, все как положено, ты не мальчик, знаешь».

Дэниел кивнул и неуверенно, помявшись, спросил: «Вы должны были их вывезти в Старый

Свет, да, капитан? Ну, семью да Сильва. Я слышал, вы ведь спасаете конверсо».

-Должен был, да не успел, - красиво вырезанные ноздри чуть раздулись. «Ничего, мальчик,

капитан Лав – Энрикес проверил пистолеты и усмехнулся, - мне заплатит. Слишком мало

нас, евреев, осталось, чтобы вот так просто спускать это с рук. А девушка, - он посмотрел на

Дэниела, - донья Ракель, с ней все в порядке?».

-Она с моим дядей, мистером Питером Кроу, он племянник Ворона, - почему-то добавил

Дэниел. «Он ее довезет до Старого Света, не беспокойтесь».

-Племянник Ворона, - хмыкнул Энрикес, спускаясь по лестнице. «Ну, тогда и вправду –

волноваться не о чем».

-Давай, - он подогнал Вороненка, которая, все еще сидя на сундуке, задумчиво чесала бровь

пистолетом, - дуй на «Викторию», вечером снимаемся с якоря.

-Мой брат жив! – радостно сказала Вороненок, соскакивая на выложенный грубым камнем

пол. «Ну, Николас. Старый Бейли сказал, что один парень ему клялся, что «Независимость»

видели в проливе Всех Святых».

Энрикес поморщился. «Если старый Бейли достаточно выпьет, он и сэра Фрэнсиса Дрейка,

своего покойного капитана, видит. И даже с ним разговаривает. Все, - он подтолкнул

Вороненка к двери, -хватит болтать, пора приниматься за дело».

Дэниел проводил глазами каштановую голову сестры и подумал: «Надо бы домой весточку

послать, да, впрочем, пока она дойдет, мы уже и вернемся».

Он посмотрел на мачты кораблей в порту и, прибавив шагу, поспешил за Энрикесом.

Вокруг не было ничего, кроме темно-синего, чуть волнующегося моря и огненного, багрового

заката – в той стороне, где лежали берега Южной Америки. Энрикес посмотрел, как Дэниел

прокладывает курс на карте и одобрительно сказал: «Молодец. Я там поспрашивал кое-кого,

в порту – Лав в Бразилию собирался. Ну да мы его нагоним, моя «Виктория» быстроходней,

тем более мы пустые пока».

-Я тогда постою следующую вахту, капитан, - попросил Дэниел. «Вороненок все равно спит

уже».

-Ты ведь уже стоял, - удивился Энрикес, но, увидев глаза юноши, улыбнулся: «А впрочем,

да, это ведь тебе не вино через пролив возить».

Он шутливо подтолкнул Дэниела, и тот, вскинув голову, вдохнув крепкий, соленый ветер,

прошептал: «Наконец-то».

«Виктория» шла на юг, - туда, где слабые еще звезды висели на высоком, лиловом,

вечернем небе.

Часть восьмая

Англия, июнь 1609 года

Белый попугай покачался на жердочке и хрипло крикнул: «Куэрво! Куэрво!». Маленькая,

белокурая девочка, остановившись перед ним, порылась в кармане передника и, бросив

птице семян, велела: «Поешь!».