Ныряющие в темноту

Поглощая историю, он заметил, что думает о некоторых вещах не так, как его сверстники. Многие из них любили читать о войне и сражениях, но Ричи, похоже, больше интересовала жизнь простых солдат. Он размышлял об ужасных вещах, о которых его друзья не задумывались. О том, как солдаты, зажатые в окопах, писали письма о том, как рядовые больше всего скучали о домашних мелочах, о детстве летчика-истребителя, о том, что чувствовала семья, когда им сообщали о гибели сына. Когда он видел на фотографиях в книгах солдат, лежащих на поле боя, он надеялся, что этих книг нет в родных городках погибших солдат.

Хотя отец Ричи работал допоздна, он всегда находил время, чтобы заняться с детьми по выходным. Но он был не из тех отцов, которые таскают детей на бейсбол или ходят на школьные постановки. Если Ричи хотел побыть с отцом (а он всегда к этому стремился), ему приходилось соглашаться на условия отца, что всегда означало выход в море на яхте.

Зачастую он трепетал, когда отец следил за тем, как он завязывает беседочный узел или натирает воском хромированные леера, потому что знал: если ошибется, отец может обозвать его или сказать: «Не будь таким растяпой!» Если он делал все правильно, то он был на седьмом небе от счастья. Отец давал ему очень ответственные задания на борту яхты, и вскоре Ричи стал серьезно воспринимать отцовский принцип «во что бы то ни стало» — идею, которая не позволяла бросать незаконченное дело либо считать что-либо невозможным.

Вдали от берега мир становился необычайно широким в глазах семилетнего мальчика с пытливым взглядом. Отец Ричи любил рыбачить, и, как у всех рыбаков, у него была тетрадка с координатами — визитными карточками тайных мест. Зачастую они рыбачили в местах кораблекрушений, и когда они следили за отметками фарватера, Колер говорил сыну, что под ними, слой за слоем, лежат останки затонувших судов, и все — благодаря немецким субмаринам, фантастическим машинам-охотницам, успешно действовавшим в самых экстремальных природных условиях. Для Ричи, который мечтал о покорении экстремальной среды открытого космоса, идея о такой машине, действовавшей десятилетия назад, по соседству с его домом, казалась более поразительной, чем научно-фантастические фильмы, которые он смотрел по телевизору. Когда во время походов на яхте они оказывались в Рокавэй-Инлет, Ричи спрашивал о круглой каменной колонне, торчащей из воды и находящейся ровно на полпути между Бруклином и Бризи-Пойнт; она была похожа на замок. Отец объяснил, что во время войны инженерные войска использовали конструкцию, чтобы натягивать под водой стальные сети и не давать немецким подлодкам зайти в Джамайка-Бэй. «Ты можешь в это поверить, Ричи? — спрашивал отец. — Немцы приходили прямо сюда. Смотри, отсюда видно Верраццано Бридж. Вот как близко подбирались немецкие подлодки». Ричи был зачарован этими рассказами, но ни слова не говорил друзьям. Для него сведения о немецких субмаринах у парадного подъезда Америки были секретом, который могут знать только рыбаки, такие как его отец и он сам.

После того как отец рассказал ему об этих стальных сетях, Ричи пошел в магазин и купил модель немецкой подлодки и раскрасил ее так, что она выглядела пойманной в эти сети. Изучая навигационные карты отца, он поразился, увидев отмеченную на них потопленную немецкую субмарину «U-853», вблизи Блок-Айленда, район Род-Айленда, рядом с леденящей душу записью красными буквами: «ВНИМАНИЕ — НЕРАЗОРВАВШИЕСЯ БОЕПРИПАСЫ». Прошло двадцать пять лет с тех пор, как здесь рыскали немецкие подлодки, но и сейчас после них оставалось что-то, готовое ожить.

Одним солнечным теплым днем, когда Ричи было восемь, отец взял его покататься на водных лыжах в Дэд Хоре Бэй, в водах Милл Бэйсин, вблизи Бруклина. Это была небольшая акватория, где моторные лодки таскали за собой водных лыжников. В один из заплывов Ричи веревка провисла, и он свалился в воду: отец выключил двигатели. Колер развернулся на 180 градусов, крича Ричи: «Давай на борт! Давай на борт!», а затем выхватил сына из воды. Потом он начал медленно плавать кругами вокруг какого-то предмета. Отец сказал: «Иди в каюту и не смотри». Ричи сделал вид, что зашел в каюту, и продолжал смотреть, наблюдая за предметом, вокруг которого кружил отец, пока не смог различить, что это тело женщины. Он знал, что это женщина, потому что увидел купальник-бикини. Отец вызвал береговую охрану и продолжал кружить. Ричи присмотрелся поближе. Женщина лежала лицом вниз, длинные волосы расплылись по воде, ноги расставлены, из-под купальника выглядывали ягодицы, несколько симметричных белесых ран на спине и ляжках. Тело качалось на волнах в кильватере отцовской яхты. Сердце Ричи отчаянно стучало, но он не мог отвернуться. Он не плакал и не прятался. Он думал, как женщина могла оставаться в океане, и никто не знал, что она там.