Нравственные письма

Открыл…и дочитал среди ночи…

Она мне показалась столь короткой,

Как книги, что оставил Эпикур.

Я поражен был плавностью полета

души, избравшей мужественный курс.

Пожалуй, я читал ее проворно,

Как пищу - больше уху, чем уму.

Ты и предмет в ней выбрал плодотворный,

Не тесный дарованью твоему…

Прочту ещё и лгать тебе не буду:

Нет смысла лгать из-за семи ветров.

Вновь написать о книге не забуду.

Мы лжем - лишь по привычке.

Будь здоров.

- ------------------

Письмо XLVII (О рабах)

Луцилия приветствует Сенека!

Я знаю, что ты милостив к рабам…

Ты прав: мы на Земле - в одном ковчеге,

Над нами одинакова судьба.

Они рабы? - Товарищи по рабству…

Они рабы? - Соседи по двору…

Они рабы? - В них лик смиренья, братства…

Они рабы? - Все - Люди, по нутру…

Меня смешит спесивая привычка:

Вокруг стола держать толпу рабов,

И есть гораздо больше, чем прилично,

И стариться, толстея, без зубов…

А раб не смеет молвить даже слова,

Ни кашлянуть случайно, ни чихнуть:

Малейший шум карается сурово.

Стоят всю ночь, не смея отдохнуть…

За это - о хозяевах напрасно

Судачат, в их присутствии молча.

А тот, с кем обращаются прекрасно,

Не дрогнет под рукою палача.

"Мой раб - мой враг?"- Их делаем врагами

Жестокостью и грубостью к рабам:

Плюем - он подтирает под ногами,

И, мы же, их пинаем, как собак.

Вот ножиком, заточенным как жало,

Строгает повар драгоценных птиц…

Кто научил его, тот больше жалок,

Чревоугодье в людях - без границ.

Вот виночерпий, женщиной одетый,

Выщипывает каждый волосок…

Вот цензор над гостями: лесть - примета,

Кого позвать на завтрашний кусок…

А тот, на ком лежит закупка пищи?

Кто в тонкостях постиг хозяйский вкус?

Как ублажить того, кто был пресыщен,

Кому давно во вред любой укус?

Пути фортуны грозны и скалисты,

И приговор ее бывает строг:

Тот, кем когда-то продан был Каллиста,

Последним был не пущен на порог.

Одно в нас семя, и над нами - небо…

Живут и умирают все, как ты.

И, как бы высоко поставлен не был,

Фортуна поджидает у черты.

Я поясняю на простом примере

Простой рецепт, что нужно заучить:

"Будь к нижним обходителен в той мере,

Что хочешь сам от высших получить."

"Но надо мною нету господина!"

Пока ты молод…Будет, хоть один…

Когда мы видим в зеркале седины,

То рядом, в отраженьи - Господин.

Сизигамбида, Крез, жена Приама,

Гекуба - испытали в жизни плен.

Платон был продан в рабство - дар тирана,

Пиратами захвачен Диоген.

Делить с рабами трапезу прилично,

Пусть привередник сотрясает лбом…

А я - легко поймаю их с поличным,

За целованьем рук чужих рабов

Теперь поверить трудно (но не смейся,

В том мудрость предков: духом исцелись)

Хозяева звались "отцом семейства",

Рабы же "домочадцами" звались.

"Что - всех рабов за стол?!" - Нет, тех, кто - лучше!

Важны здесь не занятия, а нрав…

К занятиям нас приставляет случай,

А нрав - сам по себе достоин прав.

Глуп тот, кто, не имея в том понятья,

Оценивает лошадь по узде.

Еще глупее, тот, кто по занятьям

Пытается найти друзей везде.

Он раб! Но, может, он - в душе свободный?

Он раб! Но, покажи мне, кто не раб

у скупости, у похоти голодной?

Все в рабстве… и хозяин общий - страх.

Окажем всем рабам своим доверье,

За мелкие оплошности простим.

Будь сам - Высоким без высокомерья,

Чтоб не был страшен им, но был бы чтим.

"Раб - как клиент хозяина? Мечтанья…"

Довольно нам, с рожденья до гробов,

Как Богу - лишь Любви и Почитанья:

Со страхом не соседствует любовь.

Наказывать раба словами - право,

Побои - оставляют для скота.

Порок наказан - будет лучше нравом,

Распущенность же - к благу глухота.

Мы обретаем царские привычки:

Чуть что - и без границ пылает гнев…

Сам царь все это знает, но "в кавычках"…

А поиск зла - продолжит посинев.

Нрав добрый всем доволен, не меняясь,

Злонравие - изменчивей ветров,

Что облаков толпу с собой гоняют,

Но, к лучшему не гонят.

Будь здоров.

- -----------------

Письмо XLVIII (О софизмах)

Луцилия приветствует Сенека!

Ты мне прислал дорожное письмо,

Столь длинное, что впору ставить вехи

Между абзацев и… нести в комод…

Хочу подумать и отвечу позже.

Решить вопрос сложнее, чем задать:

Что одному - на смертный путь похоже,

Другому - восхищенья благодать.

Как друг для друга - помыслами чисты:

Добро и зло - одни двоим в судьбе.

Не могут быть блаженны эгоисты:

Что дал другим, потом пожнешь в себе.

Такой закон написан нам от века

И связывает нас прочней, чем нить.

Кто делится со всяким человеком,

Тот с другом все способен разделить.

Софисты, хитроумные досугом,

Тусуют смыслы слова "человек"…

И восклицают: "Чем делиться с другом?

Что человеку мне отдать навек?"

"Всяк человек - мой друг?". Другой подскажет:

"Важней, чем человек - мой верный друг"…

И, первый дружбой хлеб поутру мажет,

Второй, для друга, сломит все вокруг…

Пускай не понимаю я в софизмах

Я знаю направление и цель!

Их разбирать - достойно укоризны:

В них не найти желанных панацей.

"Мышь - слог, а мышь ест сыр…Сыр съеден слогом?"

Здесь - глупость, но, какая в том беда?

Ты в мышеловках слогов видел много?!

Не видел?- Нет от слога нам вреда.

Нелепицы философам постыдны…

Неужто ради них мы морщим лбы?

Чтоб ясное считать неочевидным?

Бояться всех превратностей судьбы?

Зачем ты сочиняешь эти штучки?