Новый цифровой мир

У большинства оппозиционных групп на организацию, согласование позиций и подготовку лидеров уходят многие годы. Мы спросили бывшего госсекретаря США Генри Киссинджера, который встречался практически со всеми ведущими революционными лидерами последних сорока лет, что теряется в случае развития по ускоренному графику. «Трудно представить, чтобы де Голль или Черчилль могли появиться в эпоху Facebook, – считает он, замечая: – Я не вижу людей, готовых выдержать давление и выступить в одиночку» в наше время гиперсвязанности всех со всеми. Вместо этого миром будет править «бездумное единодушие», и открыто противостоять ему смогут лишь очень немногие. А это именно тот риск, на который должен был готов идти любой лидер. «Уникальные лидерские качества – исключительно индивидуальная черта, она не вырабатывается в социальных сетях», – сказал Киссинджер.

Если руководители революционного движения не проявляют себя как сильные лидеры и не обладают качествами, необходимыми для управления страной, у них может не получиться удержать власть, и в результате возникает риск замены одного авторитарного режима на другой. По словам Киссинджера, «обладающие влиянием люди знают, как вывести сограждан на площадь, но не знают, что делать после этого. И еще меньше понимают, что делать с ними после победы». Он объясняет, что такие люди быстро становятся маргиналами, ведь их стратегии теряют эффективность: «Вы не можете выводить людей на площадь двадцать раз в год. Эта фаза объективно ограниченна, а какова следующая – неясно». Но без ясной следующей фазы движение будет двигаться по инерции, которая непременно ослабнет.

Множество уличных активистов, хотя и критикуют состоявшиеся в их странах революции и их последствия, все же не согласились бы с точкой зрения Генри Киссинджера. Один из них – Махмуд Салем, египетский блогер, своего рода рупор революции 2011 года в его стране. Салем активно критикует сограждан за то, что они неспособны планировать дальше отстранения от власти Мубарака и не стремятся к созданию открытой конкурентной политической системы. Но критикует он лишь египтян, а не революционную модель новой цифровой эпохи как таковую. Он писал в июне 2012 года, сразу после первых свободных президентских выборов: «Если вы революционеры, покажите нам, на что способны. Начните что-нибудь делать. Создайте партию. Выстройте организацию. Решите реальную проблему. Сделайте что-нибудь, кроме вечного круговорота от демонстраций к маршам, от маршей к сидячим забастовкам. Это не уличная работа: настоящая уличная работа – это когда вы двигаете улицу, а не двигаетесь по ней. Настоящая уличная работа – это когда улица вас знает и вам доверяет и готова за вами идти». Он убеждал уличных активистов принимать участие в управлении страной и в изменении культуры коррупции, против которой они выступали. Это означает, что нужно пристегивать ремни безопасности, соблюдать правила движения, поступать в полицейскую академию, участвовать в парламентских выборах и делать так, чтобы местные власти отвечали за свои действия перед избирателями.

Тому, чего может добиться толпа, посвящена книга Тины Розенберг «Вступите в клуб: как мнение группы может изменить мир»[29]. Рассматривая важность человеческих взаимоотношений с точки зрения их влияния на поведение индивидуума и основные социальные тенденции, она утверждает, что настоящие революционеры способны управлять давлением со стороны членов группы, к которой принадлежит человек, на то, чтобы подтолкнуть к нужным поступкам и его, и группу в целом. Возможно, самая убедительная иллюстрация того, что Розенберг называет «социальным лекарством», – деятельность сербской оппозиционной группы «Отпор», сыгравшей ключевую роль в падении режима Слободана Милошевича. Она описывает, как для разрушения культуры страха и безнадежности группа использовала веселые и яркие уличные представления, розыгрыши, концерты, лозунги и акции мирного гражданского неповиновения. В борьбе с группой режим вел себя одновременно жестоко и глупо, так что поддержка «Отпора» постоянно росла.

Однако важнее то, что роль, которую играли в прошлом группы вроде «Отпора», в будущем смогут играть их лидеры. Как показывает Розенберг на примере бывших сербских активистов, обучающих своих молодых коллег по всему миру, успешные революционеры должны разрабатывать разные стратегии для действий в виртуальном и реальном мире. В противном случае заметные фигуры появятся в избытке, а лидеров, которым можно доверять, так и не найдется. Исторически с известными людьми ассоциируется определенное доверие общества: за исключением таких пользующихся дурной славой политиков, как командиры вооруженных формирований и руководители военной хунты, известность высокопоставленных лиц коррелирует с количеством их сторонников. Но в будущем левая и правая части этого уравнения поменяются местами: известность будет приходить легко и быстро, после чего ее обладателю придется завоевать значительную поддержку, доверие и наработать опыт.