Новая жизнь Нефертити

Пару шагов до угла, повернула на ступеньки в холл, и вот он, диспенсер! Стоит в углу у окна среди горшков с пальмами, под разляписто разрисованной под Глаз Гора стеной, — у древних представителей этой страны было куда более тонкое понимание вкуса.

За стойкой зашевелился сонный парень, я улыбнулась ему и рванула к воде.

Прохладная! О, счастье!

Я выпила залпом один стакан, подставила второй, чуть ли не притопывая от нетерпения, чтобы струйка лилась побыстрее. У гостиницы остановилась полицейская машина. У меня отлегло на сердце: вот и каирцы подоспели! Даже немного раньше.

Стаканчик был почти наполнен. Трое дюжих полицейских с оружием вошли в крошечный холл. Они не заметили меня и направились к стойке. При виде их походки и лиц охотников внутри меня щёлкнуло затвором беспокойство. Прежде чем я успела понять разумом, отчего возникла тень предчувствия, я услышала своё имя в неразличимой речи на арабском:

— Дамира Сабиева?

Это не каирцы! — с внезапным ужасом осознала я. — Они бы спрашивали Лембита!

Внутри меня похолодело. Стоя спиной к мужчинам, которые продолжали переговариваться с администратором, я застыла со стаканчиком в руках, понимая, что могу выдать себя со всеми потрохами. Глухо ударило сердце, я отставила стаканчик и обеими руками натянула свой спонтанный платок.

— Салям алейкум, хадретек[30], — послышалось за спиной.

Склонив голову, как скромная мусульманка, я повернулась к ним полубоком, не поднимая глаз.

— Салям алейкум, — пробормотала я.

«Только бы у них не было моей фотографии!» — пробило пульсам по вискам.

В этот момент из-за угла в холле появился обеспокоенный, жутко мятый Роберт. Моё сердце снова ударило в груди глухим молоточком — из страха за него. И провалилось в желудок. Полицейский с мясистым носом и хищными глазами держал в руке фото.

— Madam Damira Sabieva? You go with us! — прозвучало на плохом английском, как приказ.

— No, — мотнула я головой.

Всё произошло слишком быстро. В руках второго полицейского блеснули наручники. С резкой фразой на английском и корочкой Интерпола в лицо пришедшим Роберт бросился ко мне, как баллистический снаряд. От волнения я ни слова не поняла из его речи. Полицейские напряглись на одно мгновение. Во второе на моих запястьях защёлкнулся метал. Смуглый громила в форме бесцеремонно развернул меня и потянул к выходу. Я услышала рык Лембита и удар. Ещё удар. Ещё! Кто-то рухнул на пол. Кадка с фикусом упала на пол, комья земли засыпали мне ноги. Обернуться не удалось. Боковым взглядом я лишь уловила распластанного на полу полицейского, Лембита над ним.

— Нет! Я не пойду! — закричала я.

Меня вытолкнули за дверь.

— Help! This is not police! Not real police! Call real[31]!!! — проорала я, внезапно вспомнив нужные слова, чтобы услышал парень со стойки, люди у магазинчика, водитель такси, не решающийся выйти.

Я сопротивлялась, но громила впихнул меня на заднее сиденье авто.

— Help!!! They are gangsters! Criminals!!![32] — кричала я во все лёгкие.

Посыпалось битое стекло. Лембит отшвырнул от двери полицейского и вырвался на улицу. За его спиной я увидела занесённую биту и окровавленный оскал мнимого служителя закона. Нет! Где же каирцы?!

Я набрала воздух в лёгкие, чтобы кричать громче, до последнего. На мой рот легла здоровенная рука с влажной тряпицей. Зажала. Больничный запах ударил в нос. Не дышать! Не дышать! Но воздух закончился. Вдох, и в голове помутилось.

Роберт…

Глава 33

Я вынырнула из муторного, ненормального сна, как из омута в прохладу. Взгляд на руки — наручников нет. Почему так качает? Что происходит?

Ничего не понимая, я подняла голову и обнаружила, что сижу, завалившись на надувную подушку, на сиденье автомобиля, а за стеклом простираются бескрайние желтовато-серые пески, волнами спускающиеся и вздымающиеся по сторонам. Над ними светило белое солнце.

— Утро доброе, Нефертити! — с ехидной усмешкой заявил кто-то рядом.

Я вскинула голову. Грузный, как тяжелоатлет, в рубашке навыпуск с закатанными до буйволиных локтей рукавами Макаров занимал вторую половину кожаного сиденья подле меня и разминал пальцы. На его бедре, на синей ткани джинсов лежали наручники, будто невзначай. Я инстинктивно потёрла запястья и, поёжившись, осмотрелась. Судя по вместительности и высоте салона, мы ехали во внедорожнике.

За рулём некто жилистый и худой, с навязанным по-египетски платком на голове, в мужской хламиде длиной до щиколоток — из тех, что носят местные. Возле него подтянутый темнокожий Пьер, водитель и телохранитель мадам. Он обернулся, скользнул по мне взглядом, бросил краткое «Бонжур» и вновь вернулся к рассматриванию символической дороги впереди.

И никого больше…

Я села ровно и нервно переплела пальцы: теперь я одна среди хищников. По спине прокатилась капля холодного пота. А Роберт? — гулко бухнуло сердце, распространяя тревогу по телу. Он, должно быть, остался в той замшелой гостинице. Если бы я только не выходила из номера! Теперь рассчитывать можно лишь на себя, при условии что мне вообще осталось хоть на что-нибудь рассчитывать.

— Куда мы едем? Где мы? — спросила я глухо.