Новая жизнь Нефертити

— О-ля-ля, простые люди, им не было дела до больших богов, — вскинула руки к потолку Николь. — Сказано было поклоняться новому богу, они поклонялись, но в набедренных повязках прятали амулеты старым. Никому не хотелось потерять голову в мире этом, но и в загробном этой даме хотелось предстать красоткой.

— Чтобы Хатхор смилостивилась и подарила бы потом счастье в любви, — поняла я.

И снова вспомнила о словах Лембита про богов под прикрытием. Всё-таки он очень умён.

— Может, на том свете бедняжке и повезло, но мы на этом, — сказала Николь. — Приступим.

Двое помощников разместили скрюченное тело на сверкающую белизной простыню аппарата МРТ. Спустя минуту мы увидели на экране монитора голубоватые кости на тёмном фоне.

— Видите, — тыкала ручкой в экран Николь, — традиционная картина, мы уже не первый раз наблюдаем. Утолщение в суставах, сплющенные позвонки говорят об изнурительной работе. Наша мумия таскала что-то тяжёлое очень долго, возможно десятки лет.

— При строительстве новой столицы для фараона?

— Разумеется. Все экземпляры, которые нам доставили, имеют похожие повреждения позвонков, костей и следы частых переломов. Вот как здесь: перелом пальцев руки и явные последствия трещины в рёбрах.

— Её били? — ужаснулась я.

— Нет, — мотнула головой Николь. — Наверняка уронили что-то тяжёлое. Видите угол перелома? Такие повреждения имеют место, когда что-то падает сверху. К примеру, каменный блок.

— Бедная, — затаила дыхание я.

— Выстроить город мечты для фараона меньше чем за десяток лет было непросто, — добавила мадам Беттарид.

— О да, а сколько там захоронено подростков, с малых лет ничего не знавших, кроме этой стройки! Парочку мы тоже исследовали, — сказала Николь.

А затем рассказала, что судя по накопленным углеводам в тканях древние жители Амарны питались в основном пищей скудной: ячмень да пшено. Простые строители солнечного великолепия отчаянно недоедали. Мне вспомнились фрески с изображениями роскошных пиров Эхнатона и Нефертити: горы фруктов, дичь, вина, цветы, бесконечные подношения на праздники и ежедневные со всей страны — на жертвенники храма Атон, коих было тысячи. Пищу молчаливо поглощало солнце, тогда как за стенами храма такие, как эта египтянка, страдали от голода. Вот и фараон-гуманист, реформатор! Не похоже, чтобы правящая элита и сам Эхнатон вместе с супругой хоть сколько-нибудь думали о людях.

— И не стоит говорить о том, что фараоны просто мыслили иначе, — продолжала Николь. — Для сравнения: недавно открытый археологами возле пирамиды Хуфу в Гизе городок для строителей и масса обнаруженных папирусов показали, что строили её не рабы, а свободные люди, кормили их отменно, строители гордились, что возводят памятник в вечность. «Друзья Хуфу» — название только одной из бригад, складывающих блоки на пирамидах. Совсем другая атмосфера царила на стройке Ахетатона.

Я жадно слушала мадемуазель Дефи, пораженная возможностями современной науки. История буквенная, существовавшая лишь в книгах, разворачивалась передо мной объёмом: вид настоящих волос, тщательно переплетённых в косы, запутавшаяся в них синяя бусина, иссушенное тело труженицы — реальной женщины из четырнадцатого века до нашей эры, вспороли реальность и поставили точку на мифе. Захотелось знать больше.

— А вы уже делали анализ ДНК этой мумии? — спросила я.

— Только собиралась. Хотите попробовать? — проговорила Николь.

— Очень, — закивала я.

И Николь будто окончательно признала во мне свою, выдала шприц и принялась объяснять, что нужно делать. Теперь мумия была ещё ближе, я могла её касаться. Умение ставить уколы и капельницы пригодилось. Николь провела меня по всем пунктам процедуры, как наставник студентку: от момента забора материала до их просмотра под микроскопом и сравнения частично разрушенных временем ДНК-цепочек на экранах мониторов. Полный восторг!

Увлечённая темой, я уловила себя на том, что каким-то образом понимаю некоторые фразы прежде чем Катрин переведёт, — благословенна латынь — язык науки и медицины во все времена! И к французскому я начала привыкать.

Телефон Катрин зазвонил.

— Нам пора, дорогая, — сказала Катрин. — Всё готово к съёмкам.

— Жаль, что так быстро! Заглядывайте ещё, — вздохнула Николь, с улыбкой сдвигая очки на нос. — И учите французский, мадемуазель. Думаю, нам с вами будет о чём пообщаться! Кстати, вам не говорили, что вы очень похожи на Нефертити?

Глава 28

— Спасибо, — сказала я мадам Беттарид когда мы снова оказались на заднем сиденье чёрного Бентли. — Не верится, что нас допустили в такую лабораторию и дали возможность поучаствовать в процессе!

Она одарила меня довольной улыбкой.

— Я давно спонсирую музей и исследования Николь, она пошла мне навстречу. Кажется, я вновь зажгла в тебе дух историка, не так ли?

— Да, это было очень увлекательно.