Новая жизнь Милы

Просмотрев очередные сметы и счета, Людмила с Игорем решили, что пора подключать к делу Ивана Антоновича и его, вернее банковские, капиталы. Первая странность случилась во время телефонного разговора. Банкир сказал, что хотел бы встретиться с Людой тет-а-тет, без присутствия третьих лиц. Женщина удивилась, но ответила согласием. Во время приватного разговора Иван Антонович недвусмысленно дал понять, что его интересуют дела в Севиной компании и подробности определенных сделок. Людмила была поражена, но сумела справиться с собой – бизнес есть бизнес, и он не всегда ведется честно. Поэтому она буднично сказала, что при всем желании помочь не может. Последние годы она вела жизнь домохозяйки и в делах никакого участия не принимала. Что касается других способов узнать «подробности», то и они не представляются возможными – Сева съехал неизвестно куда вместе со своими бумагами, а в его кабинет на работе она не вхожа. Тогда Иван Антонович развел руками: нет информации – нет денег. И вообще, при более тщательном изучении проект показался ему малоинтересным, и он склонен отказаться от соучредительства.

Едва выйдя из банка, Люда позвонила Игорю. Тот был на работе и приехать смог только к вечеру. Люда не плакала. Вообще-то слезы всегда лились у нее легко и приносили облегчение. Но сегодня она не плакала. Просто посмотрела на себя в зеркало и сказала:

– Не буду.

Ходила по квартире, курила и ждала. Потом пришел Игорь, и они вместе пили кофе в кухне. И думали, что делать. Все документы надо оформлять заново. Ремонт практически закончен, надо открываться, а тут оказывается, что фирму надо перерегистрировать.

– Я позвоню Севе и попрошу помочь, – решительно сказала Людмила.

– Чем?

– Не важно – деньгами… Или, может, надавить на этого старого хрыча.

– Давай еще подумаем? Может, лучше грузинскую мафию Саула подключить?

– Не говори глупостей. Они нас съедят. А что ты имеешь против Севы?

– Не знаю… Не хочу, чтобы ты ему звонила.

– Глупости. Гордый, да? Гордыми будем, когда разбогатеем. А пока нужны деньги, чтобы работа не встала.

Разговор с бывшим мужем получился тяжелый. Сева не отказал – деньги будут, и все уладить можно. Но выдвинул одно условие. Если он берется за дело, Люда в нем больше не участвует.

– Почему? – Она совершенно не ожидала такого оборота.

– Потому. Не лезь туда, где ничего не понимаешь.

Конечно, она отказалась. Повесила трубку и уставилась взглядом в стену. Вернее, в «План эвакуации», который на этой стене висел.

– Люда, поешь. – Игорь пододвинул ей тарелку с пельменями. – От тебя одни кости остались.

– Тебе что, нравятся толстушки? – Лучше шутить, чем реветь.

– Мне нравишься ты, и я хочу, чтобы ты дожила до открытия этого чертова центра и при этом не стала его первой пациенткой.

Людмила засмеялась.

– Это так смешно? – грустно спросил Игорь. – Почему ты всегда обращаешь мои ухаживания в шутку?

Женщина уставилась на него, не донеся пельмень до рта. Как старомодно звучит – «ухаживания», особенно в устах такого современного и молодого парня. Но ведь она видела, к чему шло. Он действительно ухаживал: дарил цветы и конфеты, приглашал по вечерам куда-нибудь. А еще всегда был рядом, покупал продукты, заставлял есть, утешал.

Люда упорно делала вид, что не замечает этого. И Наташкиных подколов и намеков не слушала. «Нет-нет, – говорила она себе. – Он моложе, и намного. На сколько же? Да, целых одиннадцать лет – огромная разница. В матери я ему, конечно, не гожусь, но все равно. Это просто смешно. И если я буду игнорировать все его взгляды, вздохи и т. д., то скоро ему это надоест».

Так она и объяснила Наташке, которая однажды со свойственной ей прямотой поинтересовалась: «И долго ты будешь мучить парня?»

– Отстань, Наталья. Не сыпь мне соль на рану… Стара я для него. Ему нужна ровесница, молодая, чтобы на дискотеку сходить… А мне бы вечером добраться до теплого уголка и полежать…

– Откуда ты знаешь, что ему нужно? Тоже мне, людовед. Думаю, он тоже не откажется полежать в теплом уголке… если с тобой рядом.

– Да ну тебя. – Людмила даже рассердилась. – Ты прекрасно поняла, что я имею в виду. Я не хочу опять мучиться, понимаешь? Любит – не любит, позвонит – не позвонит.

– Ах, какие мы чувствительные! Чего же ты хочешь?

– Покоя хочу, понятно? Тишины и покоя!

– Ну тогда тебе не консультационно-диагностический центр открывать надо, а кладбище! – И Наталья сама засмеялась своей шутке.

И вот он, объект спора, а также предмет «тревог и тягостных раздумий», – сидит напротив, подперев подбородок кулаком, и выжидающе смотрит на нее замечательными зелеными глазами. Господи, какой же он… Как же он хорош! Протянуть руку и погладить короткие темные волосы, провести пальцами по щеке, по твердому, слегка колючему к вечеру подбородку. А губы какие – четко очерченные и горячие, наверно…

Она решительно впилась зубами в пельмень. Нет. Нет и нет. Шутливо погрозила молодому человеку:

– Ай-ай-ай. Разве ты не слышал, что нельзя смешивать деловые отношения с личными? Говорят, очень плохо для бизнеса.