Нормандия 1944. Битва за плацдармы

Танк стал жертвой огня польского 77-мм противотанкового орудия, установленного в массивном каземате H612 у берегового фронта в Ле Хамель. Несколькими минутами ранее оно вывело из строя судно LCT, перевозившее саперную команду № 1. Судно развернуло поперек берега, и команда не смогла выгрузить свою технику. Длительное время орудие создавало большие проблемы для высаживающихся войск. В оперативном рапорте 231-й бригады бригадир Штейнер указал, что это орудие: «было надежно защищено с моря мощной бетонной стеной и имело прекрасное поле флангового огня вдоль пляжа. Его низкий профиль и маскировка способствовали тому, что позицию было чрезвычайно сложно уничтожить огнем с моря». Орудие практически сорвало высадку саперных команд. До прибрежной дороги позади полосы дюн сумел добраться лишь один танк-тральщик. Из танков AVRE лишь машина команды № 6 смогла проложить искусственное покрытие, все остальные были уничтожены огнем злополучного орудия, увязли в песке или были сразу же вовлечены в сражение на пляже.

Британский танк «Шерман Файрфлай» с собственным именем «Erich» продвигается вглубь побережья участка «Голд».

Еще одним расхождением с планом стало то, что из-за неожиданно сильного приливного течения, вызванного недавним штормом в Атлантике, баржи со штурмовой пехотой прибыли к берегу почти на 10 минут раньше срока. Спешный приказ замедлиться и выждать было проще отдать, чем выполнить. Снизившую скорость флотилию стало сносить течением на восток, и первая волна высадилась гораздо левее запланированных районов. Штурмовые роты гемпширцев, оказавшиеся прямо перед фронтом опорного пункта WN36, вынуждены были атаковать цели дорсетширцев. Те же, в свою очередь, прибыли в восточную часть сектора «Джиг Рэд», на участок пляжа, в тылу которого находилось болото. В этом был свой плюс, поскольку данный отрезок берега оказался слабо защищен, и хотя бы часть первой волны сумела высадиться достаточно организованно.

Стандартное британское десантное несло на борту 20 пехотинцев, экипаж составляли два моряка Королевского флота — один управлял баржей, второй открывал рампу при высадке. Радист штаба роты А 1-го гемпширского батальона рядовой Холи вспоминал:

«Нам сказали подготовиться, и напряжение было на пике, когда рампа опустилась. Я стоял рядом с заместителем командира роты, капитаном. Он двинулся вперед, я последовал за ним. Вода доходила до бедер, мы пошли к берегу в сопровождении других штурмовых взводов справа и слева от нас. Мины и снаряды рвались в песке, и я слышал среди этого грохота характерный стук немецких «Шпандау». Не было никаких громких криков, разве что короткие возгласы, когда человек получал пулю или осколок и валился на землю… Близкий взрыв взметнул песок надо мной, и мое радио умерло, изрешеченное осколками. Сладкий прогорклый запах, который ни с чем не спутать, был повсюду — запах пороха, разорванной плоти и развороченной земли. Выше на берегу стоял подбитый танк-тральщик и за ним сгрудилась штабная группа роты «В». Спустя несколько секунд снаряд угодил в танк и тот взорвался. Люди исчезли в клубах огня и дыма, а взрывной волной прямо к нам было выброшено изувеченное тело санитара с красным крестом на нарукавной повязке».

Отчет разведки 231-й бригады, подготовленный в начале мая, следующим образом описывал опорный пункт WN36 в Ле Рокет, который неожиданно для себя пришлось атаковать штурмовым ротам гемпширского батальона: