Ночная диверсия

Бокал со звоном разбился, на пол посыпались мелкие осколки. Ошеломленный неожиданностью, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту, капитан недоумевающе смотрел на присутствующих он ничего не понимал.

Просим извинить, капитан, что так грубо поступили с вами. Но сами понимаете, сейчас не до церемоний. Мы дадим вам возможность говорить, но учтите, не вздумайте кричать. Во-первых, вас никто не услышит, а во-вторых, мы вынуждены будем заставить вас молчать.

Говоривший вытащил пистолет, вогнал патрон в патронник и положил его перед собой.

— Согласны на такие условия?

Пауль Вольф утвердительно кивнул головой.

Вот Это уже деловой разговор.

Кляп был вытащен. От напряжения лицо капитана покрылось крупными каплями пота, глаза заволокло слезами. Лена вытащила платок и тщательно протерла ему лицо.

— Кто вы, что вам нужно от меня?

— Вот что, капитан, у нас не так уж много времени, поэтому давайте говорить прямо. Нам нужно проникнуть на склад авиабомб. Проникнуть сегодня же, не позже двадцати четырех часов. И сделать это нам поможете вы. В противном случае, — говоривший не закончил фразы и выразительно подбросил на ладони пистолет.

— Я солдат. Разговаривая со мной таким образом, вы ничего не добьетесь.

— Послушайте, Пауль, — вмешалась Лена, — я вас знаю не первый день. Ведь и вам эта война не по душе. Вспомните наш недавний, очень откровенный разговор. Вы сами согласились, что надо действовать, но не знаете как. Помните? Так почему же вы не хотите поступить именно так, как диктует ваш разум, ваша совесть?

— Но вы требуете от меня невозможного, вы требуете, чтобы я своими руками пролил кровь немцев. Я тоже немец. А на складах сейчас около ста тысяч бомб различного калибра. Вы представляете, какая страшная разрушительная сила таится в них? Разве могут уцелеть солдаты, которые несут охрану на постах? Нет, нет, это невозможно. Уничтожить их я не могу.

— Найдите возможность избежать кровопролития. Нам кажется, что вам это нетрудно сделать, — сказал все тот же офицер.

— Дайте мне время подумать.

Хорошо, даю вам пятнадцать минут. Мы обещаем сохранить вам жизнь. Если операция сегодня пройдет удачно, мы найдем возможность на правах военнопленного отправить вас в наш тыл. Там вам придется пробыть до конца войны, а дальше будете решать сами.

— Хорошо, я подумаю. Если можно, развяжите меня.

Около четверти часа прошло в глубоком молчании.

Потом Пауль Вольф взволнованно проговорил:

— Господа, разрешите мне сказать несколько слов Лене наедине.

Все молча, не спуская настороженных взглядов с капитана, отошли к противоположной стене. Один из «офицеров» стал у дверей, другой оперся о подоконник.

— Послушайте, Лена… Узнайте от меня, хотя бы сегодня, в этой нелепой обстановке, что я полюбил вас, сильно полюбил. Я не виноват, что так получилось, но сердцу не прикажешь. И поверьте мне, что в мыслях о вас я всегда был честен. Скажите мне, Лена, вы хоть иногда будете вспоминать обо мне? Могу ли я надеяться на встречу с вами, когда прекратится эта бойня и настанет мир? Ведь не вечно же люди будут убивать друг друга!

— Да! — просто ответила Лена и положила свою маленькую, теплую ладонь на его руку. — Мы еще встретимся с вами, я этого очень хочу. Как меня разыскать в этом городе, вы знаете. И верьте мне, Пауль, согласившись помочь нам, вы окажете большую услугу и своему, народу.

— Господа! Я сделал выбор и буду с вами. Прошу учесть, что к этому меня вынудило не дуло пистолета, направленного на меня, а мои убеждения. Вы только ускорили то решение, которое я в конце концов принял бы. Но вам придется полностью довериться мне. Дайте мне чернила и бумагу.

И Пауль Вольф письменно подтвердил, что считает войну с Россией делом несправедливым и грязным, что отрекается от воинского звания и наград и не считает себя больше связанным присягой Гитлеру.

— Сегодня к 24 часам весь батальон, за исключением состава караула, поступает в распоряжение оберста фон Говивиана. Батальоном будет командовать лейтенант Шиллер. Это гестаповец, присланный в часть совсем недавно. Кстати, после его появления в батальоне, был убит на посту солдат Клемме, который…

Об этом мы знаем, продолжайте.

— Хорошо. Очевидно, сегодня будут охотиться на вас. Система охраны складов такова… “ и он быстро начертил схему складов, расположение постов, указал время смены часовых.

— Как видите, схема сложная, и обезоружить, тем более уничтожить караул не так просто. Да мне этого и не хочется. Без моего личного вмешательства вам будет трудно что-либо сделать. Тут нужно очень крепко подумать… Но, повторяю, я не хочу пролить кровь своих соотечественников. Думаю, этого можно избежать. Согласны?

— Да, но учтите, что при малейшей попытке нарушить наши условия, вы погибнете.

— Хорошо. Я знаю это. Так согласны?

— Да. Мы согласны.

— И последнее. Я прошу передать мою просьбу своему командованию. Если операция пройдет удачно, прошу разрешить мне остаться в рядах того партизанского отряда, из которого, как я понял, вы хотели отправить меня в тыл.

— Ваша просьба будет передана.

— В таком случае давайте уточним детали.

Все склонились над схемой.