Ночи нет конца

– Не слушайте его! – закричала Маргарита, едва не рыдая. Лицо ее исказило страдание. – Уходите, прошу вас! Все уходите! Он все равно убьет меня, я это знаю! Так пусть уж теперь убивает! – Девушка закрыла лицо руками. – Теперь мне все равно!

– Зато мне не все равно! – оборвал я ее сердито. Слова сочувствия были неуместны. – Нам всем не все равно. Не будьте дурой. Все обойдется, вот увидите.

– Умные речи и слышать приятно, – одобрительно отозвался Смоллвуд. – Только, дорогуша, не стоит обращать внимание на заключительную часть выступления.

– Почему бы вам не сдаться, Смоллвуд? – спокойно спросил я лжепастора. Я вовсе не надеялся при этом переубедить фанатика, а лишь пытался выиграть время. Я заметил нечто такое, от чего у меня радостно забилось сердце: оттуда, где мы устроили засаду, по правому краю ледника, один за другим выходили человек двенадцать. – С авианосца подняты в воздух бомбардировщики. Можете мне поверить, на борту у них бомбы. Фугасные и зажигательные. И знаете почему, Смоллвуд?

Парни с «Уайкенхема» были одеты в защитную, а не в морскую форму. Наверняка это морская пехота, хотя на борту эсминца могли оказаться и солдаты, участвующие в какой-нибудь совместной операции. Они были до зубов вооружены и, судя по внешнему виду, дело свое знали. Я заметил, что командир десантников не стал валять дурака, в отличие от морских офицеров. Вместо пистолета под мышкой он нес ручной пулемет, поддерживая его ствол левой рукой. Три других десантника были вооружены аналогичным образом, остальные – карабинами.

– Им предписано не дать вам уйти живыми, Смоллвуд, – продолжал я. – Даже если вы спуститесь с ледника, из фьорда вам не выбраться. Ни вам, ни вашим приятелям, которые спешат вам навстречу. Ни тем, кто поджидает вас на траулере.

Господи, до чего же медленно тащатся эти десантники! Почему бы одному из стрелков не прикончить Смоллвуда уже сейчас? Мне даже не пришло в голову, что пуля прошьет не только убийцу, но и девушку, которую он прижимает к себе. Если я смогу отвлечь внимание мерзавца еще на полминуты, если никто из стоящих рядом со мной не подаст виду…

– Они потопят этот траулер, Смоллвуд, – продолжал я, не давая ему возможности оглядеться. Люди с траулера отчаянно размахивали руками, пытаясь предупредить Смоллвуда об опасности. Хотя до них было три четверти мили, голоса их были слышны отчетливо. Я пытался заглушить их, стараясь изо всех сил приковать к себе внимание лжепастора. – Они разбомбят судно вместе с вами и этим проклятым устройством.

Но было поздно. Услышав голоса, Смоллвуд посмотрел в сторону долины, затем туда, куда указывали десантники с траулера. Бросив взгляд через плечо, он так и впился в меня горящим ненавистью взором, оскалившись, как хищник. Куда подевались его невозмутимость и спокойствие!

– Кто они такие? – злобно воскликнул он. – Что им надо? Живо отвечайте, не то девчонка получит пулю!

– Это десант с эсминца, находящегося в соседней бухте, – твердо ответил я. – Это конец, Смоллвуд. Может, вас еще будут судить.

– Я убью девчонку! – прошептал он свирепо.

– А они убьют вас. Им приказано заполучить этот прибор во что бы то ни стало. Конец игре, Смоллвуд. Бросайте оружие.

В ответ лжепастор разразился страшной бранью и вдруг бросился к водительской кабине, подталкивая впереди себя девушку. В другой руке он держал пистолет, нацеленный на нас. Разгадав его самоубийственное намерение, я тоже кинулся к двери кабины.

– Ты с ума сошел! – закричал я. – Ты убьешь и себя, и ее!..

Раздался негромкий хлопок. Предплечье моей правой руки обожгло словно раскаленным железом, и я с размаху упал на лед. В это мгновение Смоллвуд снял «ситроен» с тормозов. Если бы не Джекстроу, успевший оттащить меня, я наверняка оказался бы под гусеницами. Мигом вскочив, я кинулся вслед за трактором. Джекстроу – за мной. Боли от раны я, признаться, в ту минуту не ощущал совершенно.

Между гусеницами и поверхностью ледникового склона сцепления почти не было. Расстояние между трактором и нами увеличивалось с пугающей быстротой. Какое-то время Смоллвуд пытался управлять вездеходом. Но вскоре стало очевидно, что все его старания напрасны: стальная махина была неуправляема. «Ситроен» заносило то в одну, то в другую сторону. Наконец, развернувшись на сто восемьдесят градусов, он начал все быстрее и быстрее скользить вниз, назад по склону от того места на правой стороне ледника, где мы стояли. Там в левом углу излучины из-подо льда торчали каменные столбы нунатаков.

Каким образом трактор не упал в расщелину, не наткнулся на ледяные глыбы, ума не приложу. С ходу преодолевая узкие трещины, «ситроен» с каждой секундой набирал скорость, скрежеща гусеницами и мчась по неровной поверхности ледника. Следом за ним изо всех сил мчались мы с Джекстроу, перепрыгивая через расщелины, чего не сумели бы сделать в любое другое время.