Ночь Большой луны

— Откуда ты знаешь? — мужчина нахмурился, недоверчиво поворачивая голову, взирая на собеседника искоса, — В тот день, в тот миг, когда он говорил мне это, рядом никого не было, ты не мог слышать!..

— Об этом мне говорил он, — Чес равнодушно пожал плечами, — Было время… мы были друзьями с твоим учителем, Венсен. Он рассказывал мне, как спас тебя, говорил, что предвидел — этот день должен был стать днем твоей смерти, а он подарил тебе новую жизнь. Мне было все равно, мне и было бы это безразлично, я не подозревал, что Винсент де ля Бош (а представлял мне тебя Рейнир именно так) и Венсен ла Бошер — одно лицо… Но когда он сделал тебя бессмертным, когда он дал бессмертие Рене, я возжелал того же. А он мне отказал, — на губах оборотня отразилась кривая ухмылка, — Он подписал себе смертный приговор этим отказом, мудрец оказался отвратительно глуп и не понял, что я всегда получаю то, чего хочу… А теперь я убью тебя. А может быть даже, тебя убьет Анхель, потому что он давно стремится к этому… В любом случае, тебе не пережить этой ночи, Венсен, обещаю.

— Не давай обещаний, которых не можешь исполнить, — Винсент тонко улыбнулся, — Мир — удивительная материя, Чеслав. Все в нем может измениться за одно мгновение, поэтому… не зарекайся.

— Ну, что ж, — собеседник его быстро улыбнулся, — Блажен, кто верует, как говорится. Оставайся в своей вере до конца, друг мой… ты позабавишь нас этим.

Больше говорить он ничего не стал. Лишь развернулся на каблуках дорогих ботинок и хладнокровно покинул комнату, захлопывая за собою дверь.

Винсент медленно вытащил руки из-за спины и, усмехаясь, растер немного затекшие запястья. От пут, от воды, сковывающей его, хранитель памяти избавился уже несколько часов как, и сейчас, в общем и целом, вполне мог сбежать — окно было за его спиной, а приземлиться на землю для огромного льва не составило бы никакой проблемы.

Но он не хотел. Он медлил, притворялся беспомощным, а сам внимательно следил за всеми действиями своих врагов, раскрывал для себя их планы и только улыбался их наивным надеждам. Позволять последним сбыться мужчина намерен не был.

И, если друзьям его все-таки не удастся добраться до башни в положенное время, намеревался сам, лично, остановить двух мерзавцев, не дав им воплотить безумный план.

Он поднялся со стула и легко прошелся по комнатке, разминая ноги. Вряд ли Чеслав зайдет к нему еще раз до наступления Великой Ночи — в конце концов, луна уже восходит и времени на досужую болтовню у него не остается. А вот когда они начнут свой чертов ритуал, убежденные, что он, хранитель памяти, ученик Рейнира, сидит у них в плену… тогда их ждет сюрприз.

Винсент не знал, что делать, как поступать и каким образом помешать Анхелю и Чеславу исполнить свои намерения, но в одном он был уверен точно — помешать им он должен любой ценой, даже если придется для этого перегрызть им обоим глотки.

…Анхель, стоящий, прислонившись плечом к стене, скрестив руки на груди, чуть сузил глаза, взирая на покинувшего камеру хранителя памяти друга.

— Он освободился, — негромко молвил он, внимательно изучая рыжего взглядом. Тот ухмыльнулся и легко опустил подбородок.

— Я знаю. Он полагал, будто сумеет обмануть меня, прикидываясь связанным… Забавный мальчик. Знаешь, Ан, я теперь понимаю твою жалость… Убивать маркиза ла Бошер действительно обидно, он кажется интересным человеком. Излишне наивным, доверчивым… но весьма любопытным.

— Хочешь воспользоваться примером мастера и изучить хранителя памяти поближе? — ворас хмыкнул и легко повел плечом, — Жаль, он не согласится на это. Мне… — он неожиданно помрачнел, опуская руки, — Мне и в самом деле неприятно убивать его, Чес. Но выбора нет и от обета своего отступиться я не могу. Не могу, не должен, даже не взирая на то, что порою очень хочу этого…

Глава 15

— Добрались… — голос Марко прозвучал удивительно тихо, однако, по какой-то причине достиг ушей всех и каждого из его спутников. Процессия остановилась, растянувшиеся по лесу путешественники замерли, всматриваясь вперед сквозь ветви деревьев и торопливо прикидывая, что делать дальше.

Наконец, теми, кто оставался позади — Татьяной, Эриком и Андре, — было принято соломоново решение протиснуться в первые ряды, что они и выполнили с немалой поспешностью. В конечном итоге, созерцать цель долгого и трудного пути было куда приятнее и сподручнее вблизи, а не издалека, выглядывая из-за спин друзей.

Пока они пробирались, осторожно обходя Альберта, Ричарда, Луи и Романа, над головами их неожиданно послышался шорох. Татьяна замерла, непонимающе поднимая взгляд и испытывая вполне обоснованное подозрение, что это может быть кошка, опять решившая последовать за ними, однако, почти сразу же в этом и разуверилась.

Слуха коснулось хлопанье больших крыльев, неприятное, скрежещущее карканье, и с одной из веток, простирающихся вперед, к высокой башне, тяжело сорвался крупный ворон. Взмахнул крыльями и, не оглядываясь на путешественников, уверенно направился куда-то на верх каменного строения.

Ричард сжал кулаки.