Нобелевский лауреат

Женщина кивнула, потом поднялась со стула и жестом пригласила в дом.

Ванда открыла калитку и вошла во двор.

Он оказался ухоженным. Грядки были тщательно вскопаны и издалека пахли свежей землей. Фруктовые деревья выпустили почки, некоторые из них уже зацветали, а среди них группками пышно цвели тюльпаны, нарциссы и колокольчики.

Это был обычный сельский двор с обычным домом, но было видно, что о нем с большой любовью и старанием тщательно заботились.

— Заходите, заходите, — не переставала повторять женщина, идя следом за Вандой по узкой тропинке, вымощенной плиткой.

Ванда протянула ей руку, и, представившись, коротко объяснила, зачем она в селе. Женщина широко улыбнулась, сразу попросив называть ее бабушкой Радкой, а потом сказала:

— Наконец-то увидели в нашем селе полицию, может, теперь вздохнем посвободнее.

Ванда не спросила ее, докучают ли ей цыгане, потому что наперед знала ответ. Вместо этого поинтересовалась, с кем живет женщина.

Оказалось, что бабушка Радка живет одна с тех пор, как ее муж погиб при аварии на шахте. Но не в карьере, а в большой шахте, которая находится в двадцати километрах отсюда. В свое время там работало почти все мужское население села. Многие оставили там здоровье, потеряв кто руку, кто ногу. А некоторые вообще отправились на тот свет.

— Что было, то прошло, — сказала женщина, и Ванда заметила, что ее глаза за стеклами очков покраснели. Потом они пили кофе, и бабушка Радка подробно рассказала ей о внуке, у которого свой бизнес в городе. Женщина так увлеклась, что Ванде пришлось прервать ее, чтобы, в свою очередь, задать вопросы.

Да, старая женщина слышала об убийстве, и ей было очень жалко убитого. Но она его не знала, и в последнее время не замечала в селе ничего необычного. Впрочем, а что можно назвать обычным? Ведь с тех пор, как здесь поселились цыгане…

Ванде вновь пришлось прервать ее, чтобы задать несколько рутинных — то есть бесполезных — вопросов. Наконец, поблагодарив за кофе, Ванда распрощалась.

Нужно обязательно съездить в Перник и поговорить с коллегами, которые расспрашивали жителей Малиново. И для них, и для нее работа здесь еще не закончилась. Кроме того, ей хотелось лично услышать их мнение о происшествии. Ее интересовало не то, что им удалось обнаружить, а скорее, как они оценивают атмосферу в селе. В конце концов, на этом этапе расследования трудно утверждать, что Асен Войнов убит где-то здесь, но есть очень большая вероятность того, что именно так и произошло.

Ванда вернулась в Софию еще засветло. Главное шоссе уже расчистили, и ничто не напоминало о недавней аварии, если не считать того, что с одной стороны придорожное ограждение было здорово помято. И так как движение в сторону Софии не было интенсивным, многие водители гнали, как сумасшедшие, будучи уверенными, что с ними ничего не может случиться. Ванда тоже ехала со скоростью большей, чем обычно, хотя и постоянно напоминала себе, что нужно ее ограничить. Однако ноги сами автоматически перемещались с тормоза на скоростную педаль. Благо, обстановка позволяла, да и не хотелось задерживаться. Кроме того, она не сомневалась, что ей еще не раз придется ехать в эту сторону.

Интересно, до каких пор?

Пока она не обнаружит, что же все-таки случилось.

«Ваша правда или наша?» — спросила ее цыганка.

Ванда отлично поняла, что она имела в виду, но у нее по-прежнему не было ответа. И она не была уверена в том, что когда-либо узнает его, ибо убийство человека — это не ответ. Это огромный вопрос, с которым мы сталкиваемся постоянно, независимо от того, какова статистика раскрываемости и насколько увеличивается число лиц, осужденных за убийство.

Достаточно только одного, чтобы маховик вновь пришел в движение.

При въезде в Софию образовалась пробка, и Ванда использовала вынужденную заминку, чтобы позвонить Крыстанову. Однако его телефон не отвечал. Значит, придется заглянуть на работу, чтобы проверить, не оставил ли он что-нибудь для нее. Хотя, он бы ей позвонил.

Ванда вдруг обратила внимание, что людей на улицах больше, чем обычно, но она тут же вспомнила, что завтра суббота. Это всегда имело значение и для водителей, и для пешеходов, шумными толпами переходящих улицы. Городской ритм давал всем ощущение свободы, заставляя надеяться на то, что они — нормальные люди и имеют право претендовать на большее, чем им полагается.

Наверное, жена Крыстанова наконец-то убедила его пораньше забрать ребенка из детского сада, чтобы вместе куда-то поехать на субботу и воскресенье. На воздух, как любила говорить сама Ванда. Словно София находилась где-то глубоко под землей или в открытом космосе.

Ванде суббота не нужна. Она могла бы обойтись и без воскресенья. В ее личном океане времени не было необходимости в таком количестве островов спасения. Скорее всего, потому, что даже если бы они и были, то оставались бы необитаемыми.

Крыстанов ничего ей не оставил.

Ванда просмотрела почту в мобильном телефоне, прочитав заново все сообщения. С какого-то телефона, очень похожего на ее собственный, ей уже в пятнадцатый раз предлагали увеличить размер мужского члена.