Искусство не призвано «отражать» жизнь потому, что его задача не в поиске холодных и бесстрастных истин, а в творении ценностей. Этим искусство отличается от науки, рационального познания. Искусство — «метафизическое дополнение действительности, поставленное рядом с нею для победы над нею». Не отражение, а превозможение…
Соответствие искусства жизни не предполагает зеркальности: художник, творец — высшая жизнь, следовательно, ему свойственны сгущение красок, утрирование, крайнее напряжение аффекта, «в высшей степени заинтересованная перекройка вещей». В конце концов, страсть наглядней и достоверней истины: право художника — творить жизнь из себя, деформировать, доводить до гротеска, мифологизировать, обогащать жизнь символом и метафорой, не усмирять стихию…
В искусстве реализм — иллюзия. Вы выражаете то, что возбуждает ваш энтузиазм, что вас обольщает в вещах, но эти ощущения вызваны не самими вещами. Вы только не знаете причин этих ощущений. Всякое уважающее себя искусство считало себя реалистическим.
Эстетика — не сводка предписаний, не правила для руководства художником (нужны ли ему «грамматические предрассудки»?), эстетика — право на свободу, полистилистика, плюральность мифа. Ибо «без мифа культура теряет свой творческий характер природной силы». Следовательно, эстетика — это еще и освобождение природных сил.
Художник не переносит реального, его творчество — создание новых миров. Художник — человек, переделывающий мир по своему образу и подобию, сообщающий миру то, что ему не хватает. Символизация, стилизация, полет фантазии — способы углубления смысла жизни.
Истина не в мире, истина в произведении. Вклад Ницше в эстетику — декларация ее императивности: искусство — главное средство подъема жизненной силы, разновидность воли к могуществу. Оно идет от художника, стимулируя жизнь. Поэтому обладает большей ценностью, чем истина.
Красота — не качество вещей, но то, что привносится в вещи нами. Красота — результат нашего эстетического созерцания, нашего художественного творчества. Красота — это ложь искусства, делающая выносимой жизнь.
Искусство тем и отличается от науки, что субъективно, пристрастно. В науке действительность предстает пред нами без прикрас, во всей своей наготе. Наука развеивает иллюзии и самообольщения. Научное понимание мира жестоко и бесчеловечно. Искусство, в этом отношении, противовес науки. Оно дает нам силу отвлекаться от суровой правды жизни, видеть существование в известной перспективе, в художественном отдалении, а издали жизнь кажется прекрасной: «Вся скорбь нашего бытия обращается в эстетический феномен; мы можем смеяться, плакать и радоваться».