Нирвана

— Прошу прощения, но у нас очень туго со временем. В другой раз мы непременно побеседуем обстоятельно…

— Да-да, я понимаю. Так вот, что касается сегодняшнего утра. В полдесятого я отвожу Рика домой, и снова вниз — моцион, продолжение зарядки. Нужно держать себя в форме, меня этому муж научил, он был военный… Кстати, парень, который утром вошел в дом, тоже, знаете ли, знаком со строем, выправку за версту видно.

— В котором часу, не припомните? — спросил Строкач. — Это важно.

— Очень просто. Было это в девять часов пять минут, — готовно отрапортовала женщина, зачем-то взглянув на крохотные золотые часики на полном запястье. — Привычка к порядку, знаете ли, потому и запомнила. В это время у нас малолюдно. Кто работает — уже на месте, кто неизвестно чем занимается, те еще почивать изволят. Вон Дмитрий Дмитриевич — с раннего утра в бегах. И все на своих двоих, не считает зазорным. Представляете, такому человеку для работы выделили три несчастных комнаты в заводском клубе. Клиника! Смех и грех. А люди к нему за полгода на прием записываются. Да намекни он только — его бы озолотили из одной только благодарности! Сколько народу к нормальной жизни вернул! И ни минуты свободной — как раз мимо дома проходил, не мог даже заскочить чашку кофе выпить. У него обычно с одиннадцати прием, но он уже за час до того на месте… Они с Марией мне все равно, что родные, особенно с тех пор, как жена от Дмитрия Дмитриевича ушла. Мелочная, корыстная особа, знаете ли…

— В котором часу сегодня вы видели Дмитрия Дмитриевича?

Вспыхнув девичьим румянцем, Октябрина Владленовна не раздумывая отчеканила:

— Ровно в девять тридцать. Как раз в церкви зазвонили. Дмитрий Дмитриевич из магазина возвращался, попросил меня взять купленное масло и положить к себе в холодильник — вечером, мол, заберет. И убежал… Да! она спохватилась, словно вспомнив что-то значительное. — Тут как раз это и случилось… Как же я раньше-то не сказала?! Я, конечно, не все видела отчетливо…

Октябрина Владленовна задумалась, томительно ползли секунды. Строкач подстегнул:

— Ну, что же вы, Октябрина Владленовна? Говорите, если что не так разберемся.

— Я, знаете ли, люблю во всем порядок, а тут… У меня любимая скамейка не рядом с парадным, а ближе к углу дома. Но и окна лестничной клетки тоже неплохо видны. Там что-то мелькнуло, — да нет, я просто уверена, — из окна между вторым и третьим этажом выпрыгнул парень. Вы представляете? Это чтобы вахтер не заметил. Какой все-таки кругом развал! Еще пять лет назад и подумать о таком невозможно было…

— Вы лица его не запомнили?

— Нет, да я и фигуру не рассмотрела. Сначала подумала, что показалось — так, тень какая-то. Хотела Дмитрию Дмитриевичу крикнуть, но он уже за ворота свернул. И как-то я засомневалась, да и дико мне все это показалось. И уж потом вахтер мне сказал, что вызвал милицию, и намекнул, что с Лерой беда… Вы к соседу моему заглядывали? Думаю, вам будет любопытно…

Не мешкая, Строкач нажал черную кнопку звонка по соседству. Потом еще и еще, пока не услышал сиплое «Кто?», казалось, исходившее прямо из двери.

Переговорные устройства, ловко упрятанные в коробку кнопки звонка, майору случалось встречать и раньше. Следующая фраза оказалась подлиннее:

— Может, ты и майор, у тебя на лбу не написано.

— Так откройте, вот мое удостоверение.

— Э, нарисовать все можно. Да и какая разница! Как по мне, так хоть генерал. Вызывай в управу повесткой, там и потолкуем под протокол. А лясы точить — уволь, у нас с тобой разные компании. Или у тебя санкция имеется? Тогда свети бумаги да зови понятых.

— Нет у меня санкции.

— Нету — до свиданья. Повестку в ящик опустишь или вахтеру отдашь. Приду.

— Постойте, Теличко. Лучше бы вам все-таки открыть. Соседку у вас убили сегодня утром.

— Это, конечно, плохо. Но все равно я через дверь не вижу — кто да что.

— Может, мы все-таки поговорим?

— Может. Зовите соседей или из ЖЭКа кого — тогда открою. — Голос за дверьми был спокоен, чувствовалось, что хозяин квартиры на своем настоит.

Строкач не стал спорить.

— Вахтер подойдет? Обреутов, вы его должны знать.

— Хрен с ним, зови Обреутова.

Однако, когда Строкач вернулся с вахтером, дверь уже была распахнута. За ней, бронированной и снабженной сейфовым замком, виднелась другая также впечатляющая своей мощью. И в этой, второй, двери имелось переговорное устройство. На этот раз из него донеслось предупреждение:

— Не знаю, кто вы там такие — пока еще не убедился. Так что, пожалуйста, без глупостей. Если жить не надоело.

Вторая дверь плавно приоткрылась. И снова тот же уверенный голос:

— Вахтер — первым… Так… Можешь возвращаться на пост… Теперь удостоверение.

Строкач терпеливо выполнял все требования. Что его ждет внутри, он примерно представлял, и потому нисколько не удивился, когда его документы перешли в лапы кряжистого мужчины, с двухстволкой в руках.

— Что ж, заходите, поговорим.