Ньирбатор (СИ)

Розье я не застала, но сборник нашла с помощью простого акцио. Заманчивые корешки на полках возбудили мое любопытство, и велико было искушение полистать что-нибудь, исходя из своих интересов, но искушение я одолела. Покинув кабинет, я пошла по коридору, надеясь ни на кого не натолкнуться. Ни на кого черноволосого с тяжёлыми веками и бешеным взглядом. Снизу, с холла, доносился голос, явно принадлежавший женщине, но не по-женски суровый и отрывистый. Когда я оказалась на лестнице, то посмотрела вниз и увидела около дюжины Пожирателей. Беллатрисы среди них не было. Позади всех, словно пастушка, погоняющая стадо овец, неторопливо шла молодая девушка с рыжими прилизанными волосами — Алекто Кэрроу. Неподалеку от неё стоял Игорь Каркаров. Я удивилась, когда он деловито кивнул мне.

С недавнего времени Каркаровы возвысились в глазах общества. Теперь на них больше не показывают пальцами — сказывается авторитет Пожирателей. Когда старый Каркаров — отец Агнесы, дядя Игоря — укорял Британский Аврорат и Грюма за то, что тот «приехал убивать наших ангреногенов», в народе были готовы его растерзать. Почему не растерзали, никому доподлинно не известно до сих пор. Наши волшебники судачили, что Каркаров не жилец, но он взял да выжил, и со временем все вроде бы привыкли к этому. Это немного странно, учитывая то, что из-за боязни преследования за пособничество режиму Ангреногена почти всем Гонтарёкам пришлось бежать из страны. Вдове Гонтарёка с тремя детьми никто бы не стал мстить, но остальные родственники Варега удрали без оглядки. Агнесу из-за отцовского острого языка исключили из Дурмстранга, скорее как показательный пример, а Игоря просто избегали, как прокажённого. Теперь же пробил их звёздный час.

— Я наблюдал за тобой на дуэли, Приска, — хмурясь обратился ко мне Каркаров. — Сердце кровью обливалось.

— С чего это вдруг? — удивилась я. — Ты дружишь с Варегом, но друг моего друга мне не друг, знаешь ли.

— Не в дружбе дело. Дружбы теперь вовсе не осталось. Я ещё в Дурмстранге наблюдал за вашими потасовками. А тут такая невезуха.

— Ну, полбеды ещё не беда, — не зная, что ответить, я сказала то, что говорит Лугоши, когда булочек больше не осталось.

— Ты ведь хочешь жить, верно? — неожиданно выпалил он. Я утвердительно кивнула, глядя на него немигающими глазами. — Я вот тоже хочу, и нет у меня никаких желаний вроде мешка золота и мирового господства.

— Я и не думала, что у тебя такие желания. Ты же все-таки идейный. Магглов с троллями сравниваешь.

— Магглы это да, их всех косить надо без разбора. Но в их кладах я бы никогда не рылся. Я человек прямой и другим никогда не был.

Я понимающе кивнула. Каркаров тоже закивал. Иссиня чёрная прядь упала ему на лицо, закрывая глаза. В ходе разговора я заметила в нём кое-какие перемены. Его осунувшееся лицо было слишком бледным, а улыбка была без малейшего признака радости. Он держал левую руку в кармане, а предплечье придерживал правой. Вблизи мне показалось, что его знобило. «Но Мири ведь не была ни маггловкой, ни грязнокровкой; что ты с ней сделал?» — я мысленно возмутилась.

— Говорят, ты теперь при делах, — снова заговорил он деланно бодрым тоном.

— Да, видимо, как и ты, — отозвалась я.

— Угу, и все нами довольны. Всем нашли применение. Только вот Варега...

— Варег — алхимик, у него теперь уйма работы, — отрезала я и чуть было не рассмеялась из-за такой нелепицы. «Алхимик... С каких это пор, да простят меня Батории?»

Глаза сверкнули простодушным безразличием, и он просто кивнул. После недолгой паузы он продолжил:

— Не поверишь, кто сегодня сюда заглянул.

— Кто? — Я вздрогнула, подумав о Лорде Волдеморте.

— Старик Шиндер, — засмеявшись, сообщил он. — Пришёл такой себе на уме, сразу направился в кладовку и придирчиво оглядел все бутылки и сифоны. Затем с важным видом позвал эльфа и потребовал объяснений.

— Объяснений? — Я подумала, что раз Шиндер присутствует, то нужно воспользоваться возможностью и поговорить с ним. Я надеялась, что книга с «залитым кровью жилищем богов» пришлась ему по вкусу.

— Объяснений, куда это подевались все кадки со льдом, — весьма туманно намекнул Каркаров.

— Слушай, а где он сейчас?

— Хочешь поздороваться?

— Да, проведи меня к нему, если можно.

Каркаров кивнул вправо, взял меня за локоть и повёл за собой. Мы вошли в комнату, которую можно было перепутать с обеденным залом: посредине стоял длинный стол из чёрного дерева, а с двух сторон были придвинуты стулья. В углу толпилась горстка Пожирателей; увидев Шиндера возле буфета, я направилась к нему.

Старый профессор будто ожидал меня и совершенно не удивился моему присутствию. Старик разоделся как на выпускной — в фиолетовый костюм с жилетом в клетку поверх жилета из белого пике. В руке он держал трость с набалдашником в форме волчьей головы. Шиндер держался с таким достоинством, какому могли бы пoзавидовать и куда более рослые и стройныe люди. Выслушав мои слова благодарности, он небрежно кивнул, почесал кадык и ответил: