Ньирбатор (СИ)

5. Если у вас возникло впечатление, что кто-то из членов семьи, коллег, друзей или соседей ведет себя необычно, немедленно обратитесь в Группу обеспечения магического правопорядка. Возможно, вы столкнулись с человеком, находящимся под действием заклятия Империус.

6. При появлении Черной Метки над жилым домом или любым другим строением НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ВХОДИТЕ ВНУТРЬ и немедленно обратитесь в Управление мракоборцев.

7. По неподтвержденным сведениям, существует возможность, что Пожиратели смерти используют инферналов. При встрече с инферналом НЕМЕДЛЕННО сообщите об этом в Министерство.*

Мне любопытно: как обратиться в Управление мракоборцев, если у нас такого не имеется? Получается, Пожиратели выкапывают тела для создания инферналов? Можно только догадываться, зачем они понадобились Тёмному Лорду. А вдруг он сможет избавить пещеру короля Иштвана от неуязвимого?.. Пускай даже забирает его себе. Главное, чтобы использовал по назначению — против своих политических оппонентов, а не нашего многострадального Сабольча.

Помимо прочего, в медье объявили открытие сезона, который называется Дни ожидания. Сабольч-Сатмар-Берег придерживается древнего обычая, согласно которому в день рождения первого мастера волшебных палочек Тиборка Грегоровича, 18-го января, принято проводить магические дуэли. Вызывать может только старший младшего, а если тот откажется, будет лютейший позор, внесут во все летописи, и на родовом древе отметят: если молодой, то «хлюпик», а постарше — «нюня».

Проводятся дуэли в заброшенном амфитеатре в Аквинкуме. Он и так огромный, но с помощью расширительных чар он становится настоящим ристалищем. Смертельный исход в дуэли не обязателен, но бывали случаи, когда запал было уже не остановить. Именно на такой дуэли погиб отец Варега, когда после свержения Ангреногена его вызвал отец погибшего семейства, полувеликан Рохдок. Тот имел право отказать не-человеку, но, полагаю, после всего он сам уже не хотел жить.

В Дни ожидания всех охватывает лёгкий мандраж. Кто-то носится с мыслью, что его вызовут; кто-то совсем не подозревает; кто-то рассчитывает на то, что успел со всеми помириться. Судя по дуэлям за прошедшие несколько лет, вызывают всегда того, кого намереваются убить, — ведь сразиться можно когда-угодно, но убить безнаказанно — только раз в году.

Вторник, 21 декабря

После картины Ксиллы я терзалась мыслью, что надо бы всё-таки найти портрет нашего достопочтенного Барона. Для меня это крайне важное дело, самой бы знать, почему. Я предчувствую, что информация, которую я собираюсь выведать у Барона, сможет мне как-нибудь пригодится. Это что-то из разряда чувств и предчувствий, а логики никакой.

Блуждая по замку, я вышла на четвертый, наименее изученный мною этаж, и увидела то же, что всегда — один из множественных люков, разбросанных по замку, которые таят в себе различные сокровища, тайны и угрозы. Этот люк выглядел довольно заманчиво: на нём лежал небольшой драгоценный камешек. Испробовав преграду рукой, я поняла, что камешек с места сдвинуть невозможно. После применения отторгающего заклинания, преграда начала поддаваться. Открыв люк, я изумилась тому, что оказалась в положении вверх тормашками. Такой безобидный люк мне ещё не попадался. Я полезла вниз, взбираясь вверх, цепляясь пальцами за плиту, используя липнущее ментальное подвешивание. По мере того, как мои руки, точно паучьи лапки, подбирались все выше, дышать было всё тяжелее, воздух казался едким. Я пыталась успокоиться, мысленно и вслух убеждая себя, что мои ощущения вызваны на редкость безрадостными поисками вечно убегающего Барона. В какой-то миг меня одолела сильная дрожь, и носом пошла кровь. К счастью, именно тогда я обнаружила, что воткнулась головой в следующий люк, и на сей раз мой подъем завершился. Новый люк вывел меня на каменную плоскость, покрытую мхом. В изнеможении растянувшись на шершавом полу, я услышала леденящий кровь голос:

— Так ты нашла меня... дерзкая девчонка. Признаюсь, не такое ты ничтожество, как я думал. Славно потрудилась, — негромко заговорил ко мне Стефан Баторий из портрета, прислонённого к стене.

— Пожалуйста, монсеньёр... позвольте мне забрать вас к себе, иначе я здесь... не выдержу, — умоляла я Барона, чувствуя надвигающееся проклятие запретного места. Замок вздумал сопротивляться мне. Я чуть было не разрыдалась.

— Глупая, ох, глупая девчонка... — Барон проказливо ухмыльнулся. — Возьми себя в руки, черт побери! Замок ощущает твою немощь и это забавляет его. Соберись! Я приказываю тебе! Вспомни, какой звук самый прелестный для госпожи Эржбеты?

— Звук головы, падающей в корзину, — еле дыша, ответила я.

— А какие глаза для неё самые пронзительные?

— Те, в которые воткнуты иглы, — ответив на этот вопрос, я ощутила заметное облегчение.

— Чего же ты так боялась, коль знаешь всё это? — ворчал Барон. — Но правильно делаешь, что боишься. Тебе ещё как нужно бояться, ведь ты посягаешь на то, что НЕ ПРИНАДЛЕЖИТ ТЕБЕ!

У меня глаза на лоб полезли от такой чепухи.