Нимай Дас

- Твой богатый папочка? - засмеялись полицейские.

- Где он сейчас?

Затем на него посыпался целый град вопросов. Почему у него нет ни паспорта, ни удостоверения личности? Если он преданный Кришны, то почему он выглядит не так, как бхакты из местного храма сознания Кришны? Почему его голова не обрита и у него нет шикхи? Нет, они не разрешат ему позвонить. Нет, он не сможет побриться. Они будут держать его в тюрьме столько, сколько им захочется, если он не расскажет им правду, зачем он на самом деле приехал в Индию.

Но в основном полицейские не беспокоили Нимая, и до него лишь доносился тот обычный шум, который стоит в полицейском участке с утра до ночи. Чтобы выстоять в сложившейся ситуации, Нимай обратился к духовным средствам, ведь других у него не было. С того дня, как он покинул санаторий, он стал заметно лучше повторять мантру. Теперь же он всё своё внимание сосредоточил на Святых Именах. Хотя, находясь в тюрьме, он испытывал скуку и чувствовал тревогу, он много размышлял, и теперь никакие сомнения не мучили его. Он думал о своём духовном учителе и размышлял над тем, что до этого читал в книгах Прабхупады.

В самый первый день, когда Нимая только посадили в тюрьму, в камере у него появилась маленькая серая мышка. Нимай положил на ладонь кусочек хлеба и стал приманивать мышку. И та, в конце концов, взобралась к нему на руку. Мышка осторожно обнюхала Нимая, и запах его тела, видимо, не отпугнул её, так как она позволила ему покормить себя. По-видимому, в тюрьме она не могла раздобыть много пищи, так как с этого дня она стала регулярно появляться в то время, когда Нимаю приносили еду. Затем она стала приходить и в другое время и безбоязненно разгуливала по камере. Нимай повторял мантру и разговаривал с мышью, и хоть она не отвечала ему, её присутствие наводило Нимая на воспоминания о Чхоте. Хотя эта мышка не была особенной, всё-таки она была более мирной и дружелюбной, чем полицейские в тюрьме. «Да, - думал Нимай, - животное может практиковать сознание Кришны. Я уже знаю это».

К тому времени, когда Гурудев прилетел наконец в Тривандрум, Нимай просидел в тюрьме пять дней. Гуру-дев и президент тривандрумского храма отправились к вице-мэру города, который регулярно посещал храм сознания Кришны, и рассказали ему о том, что произошло. Вице-мэр в присутствии преданных позвонил в полицейский участок и приказал освободить Нимая. Гурудев, в свою очередь, отругал начальника полиции и пригрозил ему, что попросит власти разобраться, почему полиция безо всякого основания держала под стражей гражданина другого государства.

Сидя в камере, Нимай вдруг услышал голос Гурудева, а затем голос начальника полиции, который вежливо что-то отвечал Гуру деву. Нимай запрыгал от радости. Но затем он схватился за бороду. Как он может в таком виде предстать перед Гурудевом? Какой стыд! Как он объяснит ему, почему он так выглядит? И всё-таки Нимай был уверен, что его духовный учитель не отвергнет его. Гурудев, конечно же, знал, что Нимай всегда хотел лишь одного - предаться Кришне. Ожидая, когда за ним придут, Нимай отдал оставшийся хлеб своей сокамернице. «Если бы у меня было больше времени, - сказал он ей, - я бы обучил тебя сознанию Кришны». Нимай вспомнил слова пожилой женщины о том, что он обладает необычными способностями и может разговаривать с животными, но он тотчас же выкинул эту мысль из головы и подумал: «Я всего лишь жалкий арестант».

Когда начальник полиции и Гурудев наконец пришли, Нимай упал плашмя на пол и вслух произнёс пранама-мантру.

Нимаю не нужно было подробно рассказывать духовному учителю обо всём, что с ним произошло. Гурудев видел, что Нимай раскаивается в том, что оставил свои обязанности и отклонился от пути искреннего преданного служения. Он получил хороший урок. Без лишних разговоров его отвезли в храм, где он тотчас же принял душ и побрил лицо и голову.

После этого Нимай предстал перед Гуруцевом и спросил:

- Что я должен делать? Дайте мне свои указания.

Гурудев сказал, что хочет, чтобы Нимай стал его помощником и сопровождал его в поездках. Получив такое приказание, Нимай почувствовал себя на седьмом небе и стал молиться о том, чтобы оказаться способным выполнять свои обязанности с твёрдой решимостью. Он понимал, что ему придётся выполнять обязанности, касающиеся личной стороны жизни Гурудева. Он решил, что справится с этим. Теперь по милости Кришны и под непосредственным руководством своего гуру он должен будет научиться не попадать под влияние майи.

Спустя несколько дней после освобождения Нимая Гурудев позвал его в свою комнату и сказал:

- Нимай, я знаю, ты иногда думаешь о своих мышах… Ты наверное, думаешь, чем они занимаются сейчас, остаются ли преданными и проповедуют ли другим мышам.

- Да, - ответил Нимай. - А иногда я вспоминаю о том, что мы делали с ними вместе и о чём они мне рассказывали.