Никто не любит крокодилов

Народная молва издавна прославила лисицу, как хитрейшего и самого смышленого из наших зверей. Однако опытные охотники и натуралисты отдают первенство волку, как наиболее «одаренному» хищнику.С давних времен этот зверь приспособился жить вблизи человека и в значительной мере за его счет. Повадками волки заслужили всеобщую неприязнь, но, несмотря на постоянное преследование, они до сих пор сохраняются почти всюду.Для охотника, зоолога и просто любителя природы волк — один из интереснейших, хотя и нелегких, «объектов» охоты, изучения и наблюдений.Это сильный, активный хищник, от нападения которого не застраховано ни одно животное. Волк не хуже лисицы умеет выхватить из подземного гнезда или снежной траншейки крошечного мышонка и с ловкостью тореадора убивает могучего лося, который отнюдь не склонен дешево отдать жизнь.Ростом с крупную собаку, волк значительно превосходит ее в бою за счет молниеносной реакции, могучих мышц, особенно развитых на груди и шее, и стальной хватки челюстей. Мне пришлось наблюдать выводок волков на приваде. Труп лошади пролежал на морозе около двух недель и промерз, как железо. Однако под челюстями хищников буквально трещали конские ребра, а мощные рывки матерых зверей сдвигали тушу, которую мы впятером наваливали на сани...Сравнивая череп волка и собаки, невольно обращаешь внимание на шероховатую поверхность плоских костей волчьего черепа. Каждый бугорок служит дополнительным креплением мышц, отсюда и мощь волчьей хватки, намного превосходящая собачью.Волки добывают самых разнообразных зверей и птиц, но основу их питания в средней полосе составляют падаль, скот и деревенские собаки, а в последние десятилетия сильно размножившиеся лоси.Волчий аппетит не зря вошел в поговорку. Семья из старых зверей (матерые), трех переярков (волки прошлогоднего вывОдка) и четырех прибылых (первогодки) за две ночи оставляет от конской туши лишь самые крупные кости.Неутомимые бродяги, волки постоянно, кроме периода выкармливания щенков, передвигаются внутри своего охотничьего района. Обычно семья волков «обслуживает» участок диаметром 30—40 километров. Им известны все скотные дворы, свалки и скотомогильники, места, где обитает дичь, и деревни, где можно стащить собаку. Все эти места волки посещают с интервалами в 5—7 дней, если не попадается особо лакомая и обильная добыча, возле которой выводок иногда задерживается. Двигаясь тропами и дорогами, волки не поленятся проследить, куда отвезли павшую корову, проверят ночью, что ели вороны, галдевшие весь день на опушке, и если, найдя падаль, из осторожности сразу ее не возьмут, то отлично запомнят это место и навестят его в другой раз.За долгую зимнюю ночь звери обойдут добрый десяток деревень. А наутро, видя следы, оставленные выводком и здесь и там, неохотники с искренней убежденностью будут рассказывать о десятках волков, терроризировавших район...Хищничество волков наносит значительный урон животноводству и дикой фауне. Поэтому истребление этих зверей разрешается в течение круглого года, а за убитого волка уплачиваются сравнительно крупные премии (в РСФСР — 50 рублей).Однако для охотника серый разбойник считается завидным трофеем не из-за премии. Охота на волков — нелегкое и увлекательное дело, требующее от человека известной одержимости, знания повадок зверя, большого, как правило, коллективного труда и дисциплинированности ее участников. Каждая из таких охот полна захватывающего спортивного интереса, а случаи, когда представляется возможность понаблюдать за этим смышленым и осторожным хищником, запоминаются на всю жизнь.Особенно яркие впечатления от встреч с волками оставила одна охота....Старенький «газик» загружен до предела. Предметами особых забот на ухабах служат ружья и, главное, футляр с семилинейным ламповым стеклом, которое местные волчатники применяют при вабе, то есть подвывке волков.Вой волков — интересная черта биологии этого зверя. Своеобразная перекличка волков в вечерних и предрассветных сумерках позволяет им знать о местонахождении членов стаи, предупреждает чужака о том, что охотничий участок занят, позволяет собрать семью на поживу, и кто знает, какие еще услуги оказывает зверям. А иногда его используют и охотники, чтобы, вызвав волков на «разговор», точнее обнаружить их логово.Мы спешим в Фаленский район Кировской области, откуда поступили жалобы на волков. Однако по разбитому тракторами булыжному шоссе и особенно по «улучшенным грунтовым дорогам» в осеннюю слякоть лучше не торопиться. Приехав наутро в колхоз «Первое Мая», мы убедились, что колхозники не напрасно жаловались на серых хищников.Пастух проводил нас до перелеска близ овцефермы, где пятью днями раньше разыгралась трагедия. По дороге он рассказал, как в предвечерних сумерках волки ворвались в стадо, как овцы в панике бросились врассыпную и стали легкой добычей хищников. В результате 5 овец пропали вовсе, более 80 были изранены и их пришлось прирезать, а 11 животных ввиду порчи мяса оставлены в лесу как приманка — привада.Внимательный осмотр следов, сохранившихся кое-где на влажной почве, и опросы колхозников разочаровали нас. У привады не было следов волчат, а жители не слышали воя, следовательно, выводка поблизости не было. Наши опытные волчатники — охотинспектор и зоолог пришли к выводу, что разбой был учинен переярками — холостыми волками прошлогоднего выводка.Эти молодые волки еще не обзавелись своим семейством и своей охотничьей территорией. Они живут в районе, где вывелись, иногда соединяются с родителями для совместных охот и, убивая дичи больше, чем могут съесть, косвенно помогают старикам в выкармливании волчат. Так как переярки очень подвижны, преследовать их до снега практически невозможно. Их удается убить лишь случайно при охотах на выводки, возле которых переярки нередко располагаются на отдых.Двое суток мы искали волчье логово. В десятках деревень расспрашивали, не слышно ли на зорях воя. Много километров прошли по лесным дорогам и тропам. Район поиска постепенно сужался. Близ деревни с неблагозвучным названием Свиньи сходились приметы. Пастухи не раз видели матерых зверей, а в овражистом лесном отъеме протекал ручей. Водопой — непременное условие при выборе волками логова.В предвечерних сумерках пошли на вабу, чтобы окончательно уточнить место выводка. Нас, рядовых охотников, расставили на пересечениях лесных дорог, строго запретив сходить с них и наказав засекать направление, откуда будет слышен вой.Напряженное ожидание в сгустившейся тьме, и вот послышался низкий, постепенно нарастающий вой матерого волка. Убеждаюсь, что наш волчатник действительно мастер своего дела, а применяемое им ламповое стекло помогает добиться особого сходства в звукоподражании.Однако волки не отвечают. Повторный зов также остается без ответа. Через пять—десять минут вабельщик, успевший переместиться метров на триста в сторону, подал более высокий голос волчицы, но опять безрезультатно... Неужели волки ушли?Часа в четыре утра мы снова в лесу. Скользя по грязи и шепотом чертыхаясь, расходимся по своим местам. Усилившийся ветер, тьма и вечерняя неудача отнюдь не обнадеживают. Медленно идут минуты. Глаза постепенно привыкают к темноте, слух обостряется... Издалека доносится чуть слышный звук вабы, и вдруг за спиной, казалось, совсем рядом, возникает многоголосый, ни с чем не сравнимый хор. Голоса волчат сливаются в единый то нарастающий, то замирающий вопль. Их перекрывает могучий «зарев материка». Включается тоскующий высокий зов волчицы, и наступившая затем тишина кажется неестественной.Через несколько минут ваба повторяется, и вновь слышится этот незабываемый, впечатляющий концерт. Оказывается, остальные охотники «за ветром» не слышали волков и до встречи со мной успели пережить всю горечь обманутых надежд...Шепотом уточняем обстановку, и тут выясняется, что один наш молодой товарищ слишком хорошо знает местность. Так вот почему вчера молчали волки: вместо того, чтобы стоять и слушать, где указано, он изволил походить вблизи логова... Вкратце объясняем неслуху, что такое дисциплина на волчьей охоте...Место для оклада трудное. Сеть пересекающихся оврагов и запущенный лес усложняют задачу. Наш старший решает провабить еще раз с нового места, хотя уже девятый час и волки могут не ответить. Однако не успел он подать голос, как они отозвались. А через две минуты на поляну, врезавшуюся от опушки в лес, выскочила волчица и с нею весь выводок. По голосам нельзя было определить количество зверей, но тут мы увидели крупную поджарую мать семейства и семерых волчат ростом с небольшую овчарку. Щенки сновали туда и сюда, но вот волчица почуяла что-то неладное, и в одно мгновение поляна опустела.Маленькое совещание. Спор, нужны ли флажки. Кировчане их недолюбливают; я и зоолог, воспитанники московских волчатников, настаиваем на окладе с флажками, так как выгнать зверей на немногочисленных стрелков будет трудно. Нас пятеро и один местный охотник, изъявивший желание пойти в загон. Для летне-осенних охот этого совершенно недостаточно, особенно в таком глухом, от веку не чищенном лесу.Два часа безрезультатно кормим комаров, стоя на номерах. Возникают сомнения — не вышли ли волки из оклада. Начинается самая нудная часть всякой, особенно неудачной, охоты — сбор флажков. Как легко и быстро растягиваешь их, подгоняемый надеждой и азартом, но как долго, утомительно и скучно их собирать!..Пропал еще один день. Что ж, на то волчья охота. Снова утренняя ваба. Волки не отзываются. Неужели ушли? Еще раз. Вдруг в сотне метров от опушки слышится болезненный визг волчонка. Видимо, хотел ответить на зов волчатника, но получил трепку от насторожившейся мамаши.В момент, уже без споров, затягиваем оклад флажками. Старший ведет нас на номера. Вот и мое место... Осматриваюсь. Заряжаю ружье. Напряженно жду. За лощиной — шорох. Что-то серое движется по кустам вдоль стрелковой линии. Сжимаю ружье, но стрелять можно только наверняка и только по ясно видимой цели. Серое ближе... Еще ближе... Проклятие! Это опять наш «анархист». Ему, видите ли, не понравилось место. Шепотом высказываю свое мнение. Ушел обратно.Почти тотчас начался гон. Загонщики стараются вовсю. На зимней охоте таким гоном они моментально выгнали бы зверей из оклада через флажки, а сейчас, чем больше шума, тем лучше. Волчата затаиваются и могут отсидеться в чаще, пропустив загонщика рядом.Слева по линии стрелков — выстрел, Видимо, попал, иначе стрелял бы еще раз...Все внимание направлено на заросшую лощину слева и прогалину впереди, но вдруг — легчайший шорох справа. Скосив глаза, встречаюсь взглядом с волчонком, голова которого на мгновение показалась из-под елки и тут же исчезла. Ни шороха, ни звука.Казалось, волчонок просто затаился в куртине, и я надеюсь, что он еще покажется на прогалине, но напрасно. Несмотря на возраст, зверь отлично знает, где его ждет опасность, и бесшумно уходит чащей.Снова гремит выстрел, но уже справа, куда, по-видимому, ушел «мой» волчонок. Почти мгновение — еще выстрел. Такие поспешные дублеты всегда заставляют опасаться промаха.Гон кончился. Убит крупный волчонок красивой светло-серой масти, а другой зверь лишь ранен. Он был убит при повторном загоне, проведенном в обратном направ-лении, после того как стрелки переместились на противоположную сторону оклада.Из оставшихся пятерых волчат ни один не вышел на линию стрелков. Вечером на этом же месте был убит третий волчонок. Его удалось подманить на голос волчицы, которому подражал наш вабельщик, в то время как остальные охотники стояли на путях возможных подходов зверей.Наутро волков уже не было на обжитом месте. Осторожные старики увели выводок, и можно было ознакомиться с логовом без риска сорвать охоту. На склоне оврага под выворотнем мы нашли логово, где волчата родились и провели первые недели своей жизни.Затем они стали выходить на ближайшую опушку. Там, на краю овсяного поля, зверята вытоптали своеобразную игровую площадку, где их не раз видели пастухи.Ко времени нашей охоты подросшие волчата освоили участок леса более 100 гектаров. Здесь во всех направлениях проходили их тропы, здесь они не только играли, но уже учились охотиться на мелких зверьков и птиц.Убитые волчата были очень жирны и весили от 18 до 22 килограммов. Их желудки были набиты свининой, а в одном нашлись остатки дятла и еловая шишка. Видимо, птицу щенок поймал сам, а шишку заглотал в азарте охоты.Любопытно, что вблизи логова все лето спокойно паслось стадо, а на территории, истоптанной волчатами, загонщикам удалось вспугнуть зайца-беляка. Так бывает потому, что у волков-родителей, да и у многих других хищников, возле гнезда охотничий инстинкт подавляется стремлением остаться незамеченными и скрытно подойти к выводку.Разыскивая переместившихся зверей, мы почти каждый день видели старого волка — отца семейства. Как сейчас вижу его понурую фигуру, бредущую через поле, когда мы встретились впервые. Метрах в трехстах от опушки зверь забрался на копну соломы, посидел там, а затем улегся.Долго мы наблюдали за отдыхом этого волчьего патриарха, который чутко дремал, временами поднимая свою лобастую голову, чтобы оглядеть окрестности и прислушаться.По-видимому, опытный зверь отлично усвоил, что на открытом месте его нельзя застать врасплох, и поэтому предпочитал дневки в полях, вдали от семейства. Он совершенно спокойно реагировал на проезжающую вдали подводу, на бредущих стороной грибников и, кажется, хорошо знал возможности охотничьего оружия. Во всяком случае, выстрел, сделанный «не в меру», то есть слишком далеко, отнюдь не обратил зверя в паническое бегство. После выстрела он сделал лишь несколько больших прыжков, а затем потрусил спокойной рысцой, держась открытых, хорошо просматриваемых мест.Вопреки нашим ожиданиям, волк не оставил излюбленное место отдыха и на другой день, а его поведение при третьей встрече поразило даже опытнейших волчатников.Наш молодой товарищ решил устроить засаду на копне, служившей для отдыха зверя. Остальные отнеслись к его замыслу скептически, а посмотрев, как охотник разрыл солому, устраиваясь к засаде, окончательно утвердились в мысли, что зверь не скоро подойдет к этому месту. Каково же было всеобщее удивление, когда через пять—десять минут после ухода соскучившегося охотника волк вышел из опушки и занял освободившееся место...Создавалось впечатление, что зверь постоянно держал своих преследователей под наблюдением. Охотники шутили, говоря, что волк первый раз по-настоящему испугался лишь после нашего отъезда, опасаясь какой-либо особо хитрой ловушки со стороны исчезнувших врагов. А скорее всего он просто не принял слишком дальний выстрел на свой счет, а посещения человеком копны не испугался потому, что постоянно видел пастухов и колхозников возле стогов.Пока мы разыскивали выводок, в деревне не стало последней собаки. Она сопровождала хозяйку, шедшую тропкой через поле, но исчезла при переходе через небольшой заросший кустарником овражек. Колхозница не слышала ни звука, и можно лишь предполагать, что собака наскочила на засаду нашего четвероногого знакомца, который не зря следил за всем происходящим в окрестностях со своего наблюдательного пункта...Вообще, собаки — излюбленная добыча волков, особенно в зимнее время. Они нередко устраивают своеобразные облавы, при которых один зверь старается выманить неосторожного пса за околицу, а другие устраиваются в засаде. Охотясь за собаками, волки привыкают к безнаказанности и зачастую поражают дерзостью своих нападений. На дорогах волки не раз выхватывали собачонку буквально из-под саней, а в Прикарпатье егеря рассказывали мне случай, когда волк вскочил за собакой в сени избы, стоявшей несколько на отшибе.О нападениях волков на человека в охотничьей и зоологической литературе существуют самые различные суждения. Некоторые авторы вообще отрицали возможность таких случаев; большой знаток наших зверей профессор П. А. Мантейфель относил случаи нападения на человека за счет бешеных или прирученных, но впоследствии одичавших зверей, которые утратили страх перед человеком. Товарищи по охоте в Кировской области рассказали о ряде нападений волков на детей, имевших место в послевоенные годы на территории Оричевского и ряда других районов области. Характерно, что на детей нападали лишь отдельные особи и случаи эти имели место не зимой, а летом, в период выкармливания волками детенышей. Последние волки-людоеды были уничтожены в 1952 году объединенными усилиями местных охотников и московских волчатников — членов Всеармейского военно-охотничьего общества.Интересно отношение волков к флажкам, которые применяются на облавных охотах. Звери, которые не боятся прийти в деревню, забраться в овчарню или на глазах пастухов совершить дерзкое нападение на стадо, как правило, не решаются перейти линию флагов, протянутую на их пути охотниками. Впрочем, реакция волков на флажки бывает весьма различна у отдельных зверей. В одном из охотничьих хозяйств Львовской области пара волков была оставлена в окладе на ночь. Утром мы установили по следам, что волк ночью совершенно спокойно вышел за линию оклада, пройдя под свисающим флажком так, что тот должен был задеть волчью спину. Волчица же, панически боявшаяся флажков, осталась в окладе, и самец под утро вернулся в круг, где оба зверя нашли свою смерть.Волки — ближайшие родичи наших домашних собак. В экспериментальных условиях они легко скрещиваются с собаками и дают от них плодовитое потомство. В ноябрьском номере журнала «Охота и охотничье хозяйство» за 1963 год напечатано сообщение о появлении помесей волков и собак в природных условиях. Автор статьи объясняет это сокращением поголовья волков, в результате чего одиночные волчицы зачастую не могут найти себе пару.Попытки улучшать современные породы собак скрещиванием с волками не оправдали себя. Как правило, такие гибриды плохо поддаются дрессировке и наследуют от волков боязнь человека.