Никта

Сестра обиженно надула губы и вышла на следующей остановке. Катрин боялась радоваться, что нашла средство против своего кошмара, боялась погрязнуть в ложной надежде. Вскоре она заснула, на этот раз глубоким нормальным сном, но выспаться ей не дали. Кто-то разбудил ее на конечной станции, и до больницы пришлось добираться еще одним автобусом.

Никакого паука над городом она так и не разглядела.

Больница, в которую доставили Мари, оказалась на противоположном конце города. Катрин узнала адрес в том же полицейском участке, представившись ее адвокатом. В самой больнице она назвалась уже кузиной Мари Блен, опасаясь, что в палату пускают только родственников. Сначала Катрин хотела назваться сестрой, но предположила, что ее акцент может вызвать лишние вопросы.

Больница была как в американских фильмах — чистая, просторная, с вежливыми докторами. «В такой больнице и болезнь — отпуск», — подумала Катрин. Она боялась, что Мари все еще будет без сознания, но нет, она бодрствовала и тянула бульон через трубочку. Катрин села на стул рядом с кроватью, поздоровалась и представилась.

— Как вы себя чувствуете?

На словах Мари чувствовала себя хорошо, и это шло вразрез с тем, что Катрин видела в реальности.

— Мари, вы расскажете мне, что произошло сегодня утром?

— Я уже говорила вашим, я ничего не помню, — прохрипела пациентка. Судя по голосу, у Мари были повреждены связки. На шее явственно виднелся след от удавки. «Бедная женщина», — подумала Катрин.

— Я не из полиции.

— Вы — работник больницы?

«Что же ей ответить?» — озадачилась Катрин. — «Если назовусь подругой ее мужа, чего доброго, сочтет любовницей и вообще замкнется».

— Не знаю, как сказать это по-французски, — ляпнула Катрин с жутким русским акцентом, радуясь про себя, что ей удалось выкрутиться. — Но я друг.

— Журналист? — подсказала Мари.

«О, это отличная версия! Кем же, как сказал этот тип, она работает?»

— Нет, пока что я копирайтер. Но я мечтаю пробиться в журналисты, — поведала Катрин со всей возможной искренностью.

— Здорово, я тоже копирайтер, — Мари улыбнулась. — Но как же я могу вам помочь?

— Мне нужно написать статью о женщинах, жертвах насилия. Разумеется, без упоминания реальных имен. Хочу узнать информацию из первых рук. Эта статья откроет мне дорогу к нормальной работе в газете или журнале… Помогите мне написать ее, Мари! — взмолилась Катрин.

«Помогите мне понять, стоит ли дальше обращаться к вашему мужу!»

— Тяжело же вам будет написать статью, если вы забываете такое простое слово, как «журналист», — заметила Мари.

— Я работаю на российское издание. Феминистки в России хотят перенять опыт французских женщин.

— Тогда я не удивляюсь, как вы меня нашли. Русская шпионка.

— В России не шпионы, а разведчики. Шучу!

— Без разницы. Все равно, Катрин, я ничем не могу помочь. Все как в тумане. Помню только, как ложилась спать.

— Что вы обычно делаете, когда просыпаетесь?

— Варю кофе. Иду за комп… Катрин, у вас нет с собой ноутбука или планшета?

— Смартфон подойдет?

— Да, давайте.

Мари тут же принялась набирать по памяти какой-то адрес в браузере. Катрин вытянула шею, чтобы разглядеть, что у той на экранчике. Какие-то мыльно- пастельные тона… Надо купить очки.

— О боже, мне надо это срочно удалить, — и пациентка начала залогиниваться. Катрин вырвала у нее из рук смартфон.

— Я отправлю одно сообщение, Мари! Это срочно! Минутку, я вам его сейчас отдам.

Катрин сняла со страницы скриншот и отдала Мари мобильник.

— Неужели это не могло подождать? — произнесла та, наконец, удалив свое злополучное сообщение в дневнике.

— Не могло, это по работе… Вы что-то вспомнили?

— Маленькое недоразумение. Я была на эмоциях и написала в блоге полную чушь. Блог — это что-то вроде дневника в интернете…

— Я знаю, что такое блог, — сказала Катрин.

В палату вошла голая старуха с кошмарными шрамами на теле, будто ее только что препарировали. Самозваная журналистка уставилась на нее, соображая, видение это или что-то настоящее.

— Где доктор Канторович? Я им очень недовольна, — проскрипела старуха. Катрин молчала, надеясь, что та сообразит, что нет тут никакого доктора, и уйдет сама. Но старуха принялась бродить по палате, заглянула в шкаф, подошла к окну.

— Вы сейчас очень напомнили мне мужа, — сказала Мари. — Такой же взгляд. Интересно, чем он сейчас занят… наверное, создает свой главный шедевр.

— Он в полиции, а оттуда, скорее всего, отправится в тюрьму.

— В тюрьму? Так ему и надо, — заявила старуха, удаляясь из палаты. — Косорукий доктор.

— О нет! Нет-нет-нет! — начала причитать Мари. — А полицейские мне не сказали! Я должна ехать туда, сейчас же.

— Боюсь, вы не в состоянии, — удержала ее Катрин. — Да и вряд ли вас так просто отпустят…

— Еще как отпустят, — Мари высвободилась и убежала прямо в больничном халате.

Катрин покинула больничную территорию, села на лавке и открыла сохраненный скриншот со странички Мари.

— Посмотрим, что там у нас.