Николай II. Царский подвиг

– Жаль его отдавать незнакомому охотнику, государь-батюшка. Позарится на мех, зарежет, а скажет, что соболёк околел. Знаю я охотников. Нет у них любви к зверю. Им лишь бы шкурку заполучить да подороже продать.

– Нет, у меня хорошие охотники, не жадные, – ответил государь. – Но, пожалуй, ты прав, старик, лучше будет отдать его тебе. Вези его домой, смотри за ним и считай, что исполняешь моё повеление. Теперь это уже мой соболь. Хорошенько ухаживай за ним!.. Ну, ступайте с Богом!

Наутро император заговорил с министром двора о своих необычных гостях:

– Вчера у меня был настоящий праздник: два часа общался с крестьянином-охотником из Сибири. Очень много интересного узнал. Прикажите, Владимир Борисович, выдать старику часы с императорским гербом, а жене его брошь. Да денег за соболя несколько сотен рублей. И обратную дорогу до дома оплатите им.

Все остались довольны этой историей: и государь, и сибирские гости, и даже соболь, которого оставили у прежних хозяев. Только маленькие великие княжны сперва расстроились. Но потом и они рассудили: «Раз папа сказал, значит, так нужно».

Император и простой люд

Во времена государя Николая Александровича крестьян в России жило очень много. Гораздо больше, чем сейчас. Восемь десятых от всего населения страны – вот сколько было крестьян. Поэтому неудивительно, что царя интересовала их жизнь и то, как эту жизнь можно улучшить. Когда он выступал с речами перед каким-нибудь важным собранием, то часто говорил:

– Я не оставлю забот о благе крестьян.

Иногда государя даже можно было увидеть в крестьянской одежде. Она ему очень нравилась своей простотой и удобством. В ней было больше русского духа, чем в тех европейских нарядах, к которым привыкло высшее общество. Приходит, к примеру, в рабочий кабинет царя для доклада министр просвещения и застывает от изумления. Император сидит в кресле с книгой в руках, похожий на какого-нибудь зажиточного крестьянина. На нём шёлковая красная косоворотка, подпоясанная ремешком, и широкие суконные штаны, заправленные в сапоги.

– Вас что-то смущает, Иван Иванович? – спрашивает государь у остолбеневшего министра.

– Нет, ничего, Ваше Величество, – отвечает тот, опомнясь, и начинает делать доклад.

В своих поездках по стране Николай Второй никогда не упускал возможность поговорить с простыми людьми, узнать их нужды. Это было и на пользу, и в удовольствие ему. В Полтавской губернии летом 1909 года праздновали 200-летие славной победы царя Петра Великого над шведами под Полтавой. Государь участвовал в торжествах. По его желанию из окрестных сёл были приглашены крестьяне. Их собралось около двух тысяч, они расположились лагерем в поле. Император вошёл в самую гущу мужиков, и завязалась душевная беседа о том, как живётся крестьянам, об их труде, заботах, обычаях. Сыпались простонародные шутки, проскакивало острое деревенское словцо. Всем было весело, государь смеялся.

– Ну, братцы, отдохнул я с вами душой, спасибо!

– А приезжай к нам ещё, царь-батюшка, – улыбались мужики. – Мы тебя в охотку примем, накормим, в баньке попарим!

Но не только крестьянский быт занимал императора. Он с интересом посещал и заводы, мастерские, где трудились рабочие. Особенно приятно ему было осматривать судостроительные заводы. В те годы Россия после русско-японской войны капитально обновляла свой морской флот. Государь очень внимательно относился к этому делу. Иметь сильный флот, построенный по последнему слову науки и техники, чрезвычайно важно для такой державы, как Россия.

Когда спускали на воду новейшие броненосцы или другие корабли, созданные на верфи Петербурга, император обязательно присутствовал при этом. А потом непременно заходил в мастерские, осматривал их и беседовал с рабочими.

– Общение с моим народом необходимо мне как солнце и воздух, – признавался Николай Александрович.

Бывал государь и на верфях в городе Николаеве, где строились корабли для Черноморского флота. Для рабочих это порой оказывалось большой неожиданностью. Представить только: в цеху грохот, лязг, летят искры и брызги раскалённого металла – и вдруг среди всего этого появляется император! В одно из таких посещений государь долго наблюдал за искусной работой заводского мастера. Движения рабочего точны, ловки, ни одного лишнего. Наконец Его Величество осторожно подходит к нему, трогает за перепачканную куртку и протягивает свои золотые часы.

Мастер ошеломлён. Награда из царских рук! За что? Ведь он всего лишь делал свою работу. Он не знает, что сказать, и лишь потрясённо повторяет:

– Ваше Превосходительство… Ваше Превосходительство…

На глазах у него выступили слёзы. Государь был тронут таким волнением рабочего. Он похлопал мастера по плечу и ободряюще произнёс:

– Ну что вы. Я только полковник.

Ошибка рабочего была серьёзной. К царю следовало обращаться «Ваше Величество». Но император ни словом не обмолвился об этом промахе заводчанина. Государь лишь отверг генеральское звание, которым тот нечаянно «наградил» его. Полковника называли «Вашим Высокоблагородием».