Николай II

Давайте теперь представим малограмотного мужика из далекого сибирского села Покровское. Да на фига, простите за выражение, ему «планы относительно Румынии», как он мог составлять телеграмму сербскому королю? Он достиг положения у престола своими мистическими пророчествами, лечением наследника и царицы, возможно, своей мужской силой. Более высокого положения ему не достичь никакими советами по военному делу, внешней политике и экономике. Удачные или бездарные его советы в любом случае вызовут лишь озлобление генералов и сановников. Григорий Ефимович был достаточно умен, чтобы не понимать этого, и все-таки полез с советами. Почему? Ведь пара безграмотных советов серьезно подорвет его влияние на царскую чету. Но, вопреки всему, Распутин лезет буквально во все дырки и, вопреки здравому смыслу, дает дельные советы. Сейчас промонархистские историки любят превозносить отдельные факты, когда царь не послушал Распутина. Но им хорошо ответила сама царица в 1916 г.: «Когда Он советует воздержаться от какого-либо действия и Его не слушаются, позднее всегда убеждаются, что Он был прав».

Как такое могло случиться? Или нужно признать, что Распутин был каким-то сверхъестественным существом, через которое царю передавалась информация от какого-либо божества, инопланетян, дьявола и прочая? При исключении этого варианта автоматически следует второй — у Гришки были опытные кукловоды.

Такой вывод ужасает апологетов Николая II, и они всячески втирают очки неподготовленному читателю. Вот тот же Боханов: «В последние годы монархии размышления и предположения о том, кто же действительно стоял «за этим Гришкой», стали любимой шарадой в различных кругах общества. В наше время, когда очень многое уже прояснилось, можно со всей определенностью заключить, что Распутина никто не направлял и никакой заговор за ним не стоял».

Вот так! И ни больше ни меньше. Ночи без сна проводил Гришка в думах о «греческом вопросе»; на «Вилле-Роде» слушал цыганок, а в мозгу сверлило: как же действует противогаз Алека?

Распутин быстро менял покровителей. В 1907 г. он порвал с черносотенцами типа Восторгова, в 1909 г. — с великим князем Николаем Николаевичем и сестрами-черногорками Милицей и Станой.

В 1914–1916 гг. наиболее близкими его «друзьями» становятся Арон Симанович и Манасевич-Мануйлов, а финансируют старца банкиры Гинсбург и Рубинштейн. Маловероятно, что эти лица были кукловоды Распутина (в русской прессе в 1915–1917 гг. кукловодов называли «темными силами»).

То, что «темные силы» существовали, сомнения нет. Это подтверждается и перепиской царицы с царем, и всей деятельностью Распутина. Но, увы, проследить дальнейшие связи Симановича и Рубинштейна пока никому на удалось. И это неудивительно. О деятельности английской, германской, русской (советской) разведок в XX веке мы сейчас знаем не более 10 %. А все остальное скрыто в дебрях архивов. Но и из того, что уже опубликовано, мы видим, как успешно проникали разведчики в окружение министров, премьеров, королей и королев.

Лично я верю, что в недрах отечественных архивов, в первую очередь президента, таится много секретов Николая II и Гришки Распутина. Не следует также забывать, что в 1945 г. НКВД захватил значительную часть архивов германской разведки. Только вопрос: где сейчас те архивы? Может быть, пора допустить к ним независимых отечественных историков, не ожидая, пока «добрые дяди» отправят эти архивы в Берлин «в порядке реституции»?

ГЛАВА 18 КРИЗИС ВЛАСТИ

Черные дыры в русской истории

Говоря о кризисе власти, я сделаю смелое допущение, опустив главу о деятельности большевиков, меньшевиков и эсеров.

Основных причин для этого две. Во-первых, читатель, интересующийся этим, достаточно информирован по старым и новым компетентным изданиям, а тех, кому это не интересно, не стоит отпугивать от книги описанием партийных программ, склок между большевиками и меньшевиками, разбором работ типа «Что делать?» и т. п.

Вторая, наиболее важная, причина заключается в том, что если в первой русской революции 1905–1907 гг. эти три партии играли существенную роль, то в период обострения кризиса власти в 1915–1917 гг. и в Февральской революции их роль, увы, несущественна. На авансцену русской и даже мировой истории большевики и эсеры выйдут лишь в марте — апреле 1917 г.

Николая II свергли четыре вектора силы, или, если хотите, четыре условные группировки — либеральной буржуазии, генеральская, великокняжеская и масонская. Почему условные? Да потому, что группировки не имели бюрократической организации и документации, свойственной, к примеру, партии большевиков.

Государственные перевороты можно разделить на три типа по конечному отношению их участников к содеянному. Первый тип — неудачный переворот. Например, те же декабристы оказались в Петропавловке, дружно покаялись и честно во всем признались. О таких переворотах писать легче всего — вся деятельность заговорщиков на ладони у историка.