Неженка

Не тратя времени попусту, Клер начала организовывать для шоу Франчески выездные передачи из самых разных мест, будь то местный магазин инструментов или полицейское управление. В магазине инструментов Франческу обучали, как правильно пользоваться мощной дрелью. В полиции она инсценировала свое тюремное заключение. Обе передачи имели шумный успех главным образом потому, что Франческа не скрывала свое отношение к приобретаемому опыту. Она вслух паниковала, что мощная дрель может выскользнуть и продырявить ей руку, а в тюремной камере, откуда велась передача, ее атаковали полчища клопов, омерзительнее которых она в жизни не видывала.

— Боже! Какие у него клещи, — жаловалась Франческа своим слушателям, поднимая ноги с потрескавшегося линолеума. — Как мне противно это место, как здесь гадко! Неудивительно, что преступники ведут себя так по-варварски!

Местный шериф, сидя по другую сторону микрофона и глядя на Франческу глазами влюбленного теленка, раздавил обидчика своим ботинком:

— Ерунда, мисс Франческа, на таких клопов можно не обращать внимания. Вот кого вам действительно стоит опасаться, так это многоножек!

Слушатели Кей-ди-эс-си не могли сдержать сочувственных улыбок, когда до них донесся звук, соединивший в себе стон и визг. Франческе самым забавным образом удавалось отражать их человеческие слабости. Она говорила то, что было у нее на уме, и поразительно часто это совпадало с мыслями тех, кто находился у радиоприемников, хотя у большинства из них не хватило бы духу выйти и публично признаться в своих недостатках так, как это делала Франческа. И такой человек не мог не вызывать симпатий.

Рейтинг Франчески продолжал расти, и Клер мысленно ликовала и потирала руки.

Возросшие доходы позволили Франческе купить электрический вентилятор, которым она пыталась разогнать невыносимую послеполуденную жару в своей квартирке над гаражом, приобрести афишу музея Сезанна вместо бечевочной гитары и внести первый взнос за шестилетний «форд» с ржавым кузовом. Оставшиеся деньги она поместила на первый в своей жизни счет в банке.

Хотя Франческа знала, что стала неплохо выглядеть, начав лучше питаться и меньше переживать, она уделяла минимум внимания тому, чтобы ее волосы и кожа вновь приобрели здоровый блеск. У нее не было ни времени, ни желания разглядывать себя в зеркало, поскольку такое времяпрепровождение было абсолютно бесполезным с точки зрения выживания.

После того как аэропорт Сульфур-Сити заказал рекламу парашютного клуба, бешеная активность Клер достигла своего апогея. Реклама натолкнула ее на интересную идею о новой программе, но даже Клер не решилась приказать женщине на восьмом месяце беременности прыгать из самолета. Беременность Франчески путала Клер все карты, так что ей пришлось пойти на определенные уступки.

— Прыжок состоится через два месяца после рождения твоего ребенка. У тебя будет достаточно времени восстановиться.

Мы дадим тебе радиомикрофон, так что слушатели смогут наслаждаться твоим визгом во время прыжка!

— Я не собираюсь прыгать с самолета! — воскликнула Франческа.

Клер указала пальцем на стопку документов на своем столе — часть ее попыток уладить взаимоотношения Франчески с Национальным бюро по натурализации и иммиграции.

— Если ты хочешь, чтобы я дала ход этим бумагам, то прыгнешь.

— Это шантаж!

Клер пожала плечами:

— Я реалистка. По всей видимости, цыпленок, ты здесь долго не задержишься, но пока ты со мной, я высосу твою кровь до последней капли!

Уже не в первый раз Клер заговаривала о ее будущем, и всякий раз при таких разговорах у Франчески возникало предчувствие чего-то замечательного. Она уже усвоила известное всем правило: стоящие люди не задерживались в Кей-ди-эс-си слишком долго, они перебирались в более солидные места.

Франческа, вполне довольная своими делами, вперевалочку вышла из офиса Клер. Ее шоу прошло хорошо, у нее на счете лежало пятьсот долларов, а в обозримом будущем маячили радужные перспективы. Она улыбнулась себе. Все, что нужно для достижения успеха, — это немного таланта и много тяжелого труда. Неожиданно она увидела знакомую фигуру, направляющуюся к ней от входной двери, и ее прекрасное настроение мгновенно улетучилось.

— Ах черт! — произнесла, растягивая слова, Холли Грейс Бодин, остановившись в центре приемной. — Этот безмозглый сукин сын обрюхатил-таки тебя!

Глава 21

Все самодовольство Франчески внезапно испарилось. Холли Грейс, подбоченясь, водрузила пять украшенных лиловато-розовыми, с изморозью, ноготками пальчиков на свое бедро, обтянутое элегантного покроя летними брючками из белой ткани, и неодобрительно покачала головой:

— У этого человека и сейчас не больше рассудка, чем когда я за него выходила!

Франческа содрогнулась, когда все находившиеся в офисе разом повернули головы в ее сторону. Она почувствовала, как щеки заливает румянец, и с трудом справилась с непреодолимым желанием прикрыть выпяченный живот руками.