Незаменимый вор

— Я им астероиды в пух разносил… — добавил он задумчиво. — А этому — хоть бы что! Не может такого быть!

— Не может, — согласилась Ольга. — И земляники с футбольный мяч величиной тоже, между прочим, не бывает. И желуди не пищат. Все это бред, понятно? Морок.

Христофор с удивлением огляделся по сторонам. Он словно проснулся вдруг и понял, насколько нелепым было то, что во сне казалось вполне естественным. В самом деле, какая земляника? Какие говорящие вороны и медведи? Ничего этого нет и никогда не было. Померещилось. Примстилось. Он с нарочитой небрежностью отшвырнул дубину и зашагал по тропе обратно к поляне.

Поляны не было. Луны тоже не было. На тропе лежал фонарь, включенный на полную мощность. Собственно, он был единственным реальным источником света в этом лесу. Впрочем, нет. Справа, там, где раньше угадывалась лишь непролазная чаща, теперь как будто поредело, и даже маячили какие-то дальние огни. Туда же, повизгивая от нетерпения, рвался и нюшок. Похоже было, что все представление, разыгранное на тропе, полностью ускользнуло от его внимания.

Христофор, прикрывая рукой глаза, поднял фонарь, пригасил слепящее пламя до нужного уровня и стал придирчиво рассматривать окружающую растительность. Все было неподвижно, безмолвно и вполне обыкновенно.

— Ну и что все это значит? — спросил он, наконец, ни к кому в отдельности не обращаясь.

— Очень просто, — откликнулась Ольга. — Нет его здесь!

— Кого нет? — спросил Джек Милдэм, разглядывая следы на тропе.

— Ифрита, — объяснила Ольга. — Он оставил здесь только мороки, а сам отсиживается где-то совсем в другом месте.

Христофор поскреб затылок.

— А на кой черт ему здесь мороки? Я думал, раз тут все страсти-ужасти, значит, тут же у него и гнездо…

— Вот-вот! Он как раз и хотел, чтобы ты так думал. Может быть, он знал, что его будут искать, и устроил все это для отвода глаз.

— В этакой-то глуши!

— Нельзя понять логику ифрита, не зная его цели… — наставительно произнесла Ольга.

— А какая у него может быть цель?

— А черт его знает!

— Подумать только! — Христофор возвел глаза к небу. — Тюрьма в Узловом переполнена честными спекулянтами, а контрабандисты, переправляющие по почте ифритов, разгуливают на свободе! Линчевать вас некому, дорогие друзья!

Граф Бруклин только вздохнул и в ответ на этот раз ничего не сказал. Ольга сделала вид, что замечание Гонзо к ней не относится.

— Между прочим, — капризно заявила она, — ваш нюшок мне уже всю руку оторвал! Поскольку ты, Христо, свое чутье уже показал, держи теперь поводок, и пойдем за нюшком.

— А? Ладно… — рассеяно согласился Христофор. — По крайней мере, здесь больше делать нечего…

Нюшок сразу взял круто вправо и заставил весь отряд нестись без дороги туда, где за деревьями мелькал далекий огонек. Лесная чаща, казавшаяся недавно такой густой, расступилась, но вместо нее впереди в человеческий рост поднялся бурьян. Углубившись в него, путники уже не видели ничего вокруг. Теперь они пробирались наощупь, иногда сдавленно чертыхаясь, потому что в бурьяне попадалась и крапива. В одном месте Христофор вдруг вскрикнул и высказался как-то особенно зло.

— Что там? — спросила Ольга.

— Да не видно ж ни… — прошипел Гонзо, потирая ушибленное колено, — жердь какая-то. Кажется, забор. А ну иди сюда, чтоб тебе провалиться!

— Да здесь я, чего ты?

— Пардон, это я нюшку. Он, подлец, в щель пролез, а надо через верх. Погоди, Оленька, давай я тебя подсажу…

Ольга с презрительной усмешкой отстранила Гонзо и легко перемахнула через забор, мягко приземлившись на голову нюшку. Жуткий, буквально потусторонний вой пробуравил сельскую тишину. Нюшок метнулся обратно в щель под забором, оставил там клок шерсти, бросился к Христофору, ища защиты, и сбил его с ног.

Только железная рука графа Бруклина остановила обезумевшее животное. Джек ухватил нюшка за ошейник, выставил перед собой аннигилятор и приготовился к нападению из темноты. Гонзо даже залюбовался с земли этой живописной парой.

— Не трепещу никого с Трезоркой на границе, — пробормотал он, вставая и отряхиваясь. — Спасибо, граф. Держите его покрепче.

— Что случилось? — встревоженно спросил Джек.

— Так, ерунда! — отозвался Христофор. — Штурмуем забор…

Бурьян по ту сторону забора оказался еще выше и гуще, и крапивы в нем заметно прибавилось. Но нюшок по-прежнему не обращал на это внимания. Оправившись от пережитого потрясения, он снова резко натянул поводок, рвался из ошейника и задушенно хрипел.

Бег вслепую сквозь заросли сорняков продолжался. Неожиданно нюшок круто свернул в сторону. Христофор, который следовал за ним уже почти волоком, едва не угодил в яму, раскрывшуюся вдруг у его ног. На сей раз это была самая обычная яма, довольно обширная, но неглубокая, вернее, заполненная почти до краев обыкновенным деревенским мусором — главным образом, увядшей ботвой. По ту сторону начинался нарезанный грядами огород, а за ним, на пригорке, возвышалась темная масса — довольно внушительных размеров строение.

— Любопытно, куда это нас занесло, — пропыхтел Христофор. — Еще интересней, как нас тут встретят…