— И что такого? А я считаю, это нормально, когда женщина вдохновляет мужчину на свершения! Когда в тебя верят, это придаёт целый океан энергии, ты можешь горы ворочать, ты…
— Согласен, согласен, — снова отступил Киш. — Только знаешь, чего я не пойму: если ты хочешь подстегнуть своё
— Это юмор такой? — Валерий посмотрел на Киша с печальной снисходительностью. — А ещё, небось, душевным человеком себя считаешь! Эх ты, душа!.. Душа, души, душе, душою, о душе! Не понимаешь что ли таких простых вещей? Вот возьмём слова — они же все условны, поэтому в мире так много языков, да? Но ты же не скажешь, что слова нереальны, если ими все пользуются, и без них никак? Каждый язык — реальное отражение реального мира, его реальная тень. Так и тут! Для создания текста, конечно, требуется воображение, но сам текст, когда его уже написали, начинает существовать в реальности — становится ре-аль-ным! Пока он варится в воображении, его ещё нет — мало ли у кого что варится. И для того, чтобы перевести его из воображения в реальность, нужна энергия — я тебе про это и толкую, что тут непонятного? А ты мне про какую-то воображаемую Музу — эх ты… С тобой остатки энергии растеряешь, а не то что…
— Это не юмор, — покачал головой Киш. — Знаешь, о чём я думаю: а что если тебе действительно выкопать яму? Уж в чём в чём, а в раскопках я кое-что соображаю. Сам посуди, ты говоришь: «Если бы текст был ямой, я бы уже давно выкопал!», но за этими словами нет никакого реального содержания! Для тебя эти слова — метафора и не более того. Мы же такие — ради красного словца чего только не брякнем! А может, нужно, чтобы это была не метафора, а кое-что посущественней? Может, тебе стоит подкрепить слова действиями — провести акцию по выкапыванию ямы? Болтать-то все горазды! Вот выкопаешь, и посмотрим, легче это, чем написать главу или нет. Вдруг именно такая раскопка и придаст тебе этой, как ты говоришь, энергии?
— А в этом что-то есть, — в тусклом взгляде Валерия мелькнула искра интереса, и вслед за ней затеплилось творческое зарево. — Как это ты классно сказал, акция по выкапыванию ямы! Что если мой главный герой решил выкопать яму? Он тоже пишет роман «Акция» — это я такой ход придумал: роман «Акция» в романе «Акция», здорово? И вдруг ему не пишется — так ведь даже правдоподобней! Он решает преодолеть себя и выезжает за город, на берег реки — не пологий, а крутой, высокий берег — и начинает копать. Я это прямо вижу: раннее утро, стремительное течение, над рекой вьётся дымка, всплески рыб, и он берёт лопату…
Этот разговор добавил Кишу порцию новых сомнений и одновременно заставил посмотреть на пражские события под необычным углом: внезапно они предстали как грандиозный, невероятно наглый Эксперимент по созданию энергетического моста во времени и пространстве. Идея настолько ошеломила его, что Киш ещё с полчаса, оглушённый, бродил вокруг дачи, сопоставляя детали и находя новые подтверждения. Но когда он, почти утвердившись в догадке, вернулся к своему столику под старой вишней, ему уже было понятно, что развивать эту тему в эссе нельзя. Ни в коем случае, если он, конечно, не хочет нарваться на окончательные неприятности, а он, конечно, не хочет.
Но как же тогда писать? Неожиданно поддержка пришла от первого и пока единственного читателя: Дан прислал сообщение, сколь комплементарное, столь и лапидарное — «Превосходная концепция. Жду окончания».
— Вы мне льстите, Дан, вы мне льстите, — усмехнувшись, пробормотал Киш, перечитывая строчку в такой-то раз. — Но если хотите концепцию, будет вам концепция!..
На него снизошла лёгкость. Никакого Вальтера Эго, решил он, надо писать так, будто ничего с ним не произошло. А те, кто будет читать, зная, что автор — тот самый Киш, который установил связь времён, сами разглядят в тексте значительность и глубину, которых там, возможно, и нет. Не он первый, не он последний, так было испокон веков: судьба слов всегда зависела от того, кто их произносит — знаменитость или безымянный острослов. Да, так надо и делать: продолжать начатый текст, как ни в чём не бывало.