Незабываемые певцы

Как-то Володе я привезла пластинку «Алеша Димитриевич». Эта пластинка оказалась самой его любимой. И когда вместе мы были в Париже, он с нетерпением ждал с ним встречи. Вся наша семья очень дружила с цыганским бароном – Алеша Димитриевич даже называл меня своей дочкой. Этого цыгана знает весь Париж, и о нем ходят легенды. Однажды он взял колоду карт и протянул ее мне: «Вытащи две». И, посмотрев на карты, сказал: «Туз червей, девятка пик – любовь, смерть».

25 июля 1979 г. в жаркий душный день в Самарканде во время спектакля «Гамлет» ты упал прямо на сцене, устав от бесконечных эксцессов, твое сердце перестало биться. Укол в сердце вернул тебя к жизни.

23 июля 1980-й. Слышу твой последний разговор: «Ты хочешь меня видеть? У меня билет и виза на 29-е». «Приезжай, ты же знаешь, что я тебя жду». «Спасибо, любимая».

В четыре часа утра 25-го июля просыпаюсь в поту, зажигаю свет, поднимаюсь и долго смотрю на красный след на моей подушке – я раздавила огромного комара. Проходит мгновение, и вдруг я слышу как звонит телефон и уже знаю, что услышу не твой голос… «Володя умер». Вот и все, всего два слова.

Москва. Твое тело лежит в комнате с закрытыми окнами. Я одна с тобой. Какой-то глухой гнев поднимается в моей груди. Как может навсегда уйти такой большой талант, такая щедрая душа, такая сила? Почему молчит этот могучий голос, который покорял толпу?

Ночь. Мы покидаем наш дом и едем на Таганку. В зале звучит траурная музыка. Тысячи лиц кладут цветы на сцену. Затем густой ковер цветов лег на пол. Улицы на километры были заняты людьми, пришедшими поклониться своему любимому певцу, артисту, поэту, человеку, действительно отдавшему свое сердце, свой талант народу.

Все друзья хотели похоронить Высоцкого па центральном кладбище, но власти это не позволяли. Целой делегацией мы отправились к директору Ваганьковского кладбища. Там в кабинете мы с удивлением видим как Кобзон, расстегнув свой пиджак, достает пачку сторублевок – целое состояние: «Нужно место для Высоцкого». В волнении, со слезами на глазах директор кладбища проговорил: «Как вы могли подумать, что я возьму деньги… Я уже приготовил лучшее место, на середине площадки у самого входа». (За что и был уволен).